Философия и социология гуманитарных наук

В самом деле, Фрейд и его ученики нигде не имеют дела непосредственно с материальным составом и с материальными процессами телесного организма, они ищут только отражений соматического в психике, т.е. в конечном счете они и все органическое подчиняют методам самонаблюдения, психологизуют его.

Такой именно резко выраженный характер психологизации соматического носит знаменитое учение Фрейда об эрогенных зонах (т.е. сексуально возбудимых частях человеческого тела). Фрейд не опирается на какую-либо физиологическую теорию их, его совершенно не интересует химизм этих зон, их физиологическая связь с другими частями тела. Фрейд подвергает анализу и всестороннему изучению только психические эквиваленты их, т.е. ту роль, которую играют связанные с этими зонами субъективные представления и желания в психической жизни человека с точки зрения его внутреннего самонаблюдения.

Место и функции той или иной эрогенной зоны (например, гениталий) в телесном целом организма – внутренняя секреция половых желез, ее влияние на работу и форму других органов, ее связь с телесной конституцией и пр. – все эти развертывающиеся во внешнем, материальном мире процессы совершенно не определяются Фрейдом и по-настоящему не учитываются им.

Как связана роль эрогенной зоны в материальном составе организма с той ролью, какую она играет в изолированно взятой субъективной психике – на этот вопрос Фрейд не дает нам никакого ответа. В результате получается какое-то дублирование (удвоение) эрогенных зон: их судьба в психике становится совершенно самостоятельной и независимой от их физико-химической и биологической судьбы в материальном организме.

Эти черты психоанализа обнажаются особенно резко, когда Фрейд начинает строить теорию человеческих характеров на основе своего учения об эрогенных зонах. Коснемся только одного наиболее яркого по своему субъективизму момента этой теории.

Фрейд утверждает, что преобладание в инфантильной эротике анальной зоны (т.е. особая сексуальная возбудимость заднепроходного отверстия при испражнении) приводит к выработке определенных черт характера, сохраняющихся на всю жизнь человека. Так, у анального эротика вырабатывается черта бережливости и скупости следующим путем: детская страсть задерживать кал и оттягивать процесс испражнения для того, чтобы получить при его выполнении большее наслаждение, превращается у взрослого (у которого анальная эротика подвергается вытеснению в бессознательное) в страсть задерживать и копить золото (деньги), которое похоже на кал.

В этой теории нет ни слова – ни о каких бы то ни было материальных основах характера, заложенных в телесной конституции человека, ни о физических и объективно-социальных влияниях окружающей среды. Весь процесс сложения характера протекает в пределах изолированно взятой субъективной психики. Между удержанием кала и удержанием денег, между калом и золотом существует только весьма натянутое субъективное сходство, так сказать – сходство впечатлений, – но нет никаких реальных, материальных нитей, которые связывали бы их в материальном составе самого организма и окружающей его среды, т.е. в объективном опыте. Таким образом, эрогенные зоны, по Фрейду, определяют характер и поступки человека – ведь характер совершенно не отделим от его материального выражения в поведении человека – совершенно минуя и тело, и телесную конституцию, и вообще какую бы то ни было материальную среду.

Такое отношение Фрейда к материальному составу организма вполне понятно. Внутреннее переживание, добытое путем самонаблюдения, и не может быть непосредственно связано с данными объективного внешнего опыта. Вполне последовательно можно провести только одну или другую точку зрения. Фрейд в конце концов и склоняется к последовательному проведению внутренней субъективной точки зрения: вся внешняя реальность в последнем счете оказывается для него только психическим «принципом реальности», который он помещает в одну плоскость с «принципом наслаждения».

Некоторые фрейдисты (Ранк, Пфистер, Гродек) утверждают, что психоанализу удалось нащупать совершенно особую область бытия – не физического, но и не психического, а как бы нейтрального, из которого затем путем дифференциации может возникнуть как физическое, так и психическое бытие.

К этому нейтральному роду бытия и принадлежат глубины бессознательного; только в самых верхних его пластах – ближе к предсознательному – начинается дифференциация душевного и телесного.

Подобное утверждение, конечно, философски чрезвычайно наивно. Оно совершенно обходит вопрос о методе, вопрос, который в данном случае является решающим.