Философия и социология гуманитарных наук

В этом, действительно, существенное отличие Фрейда от всех других психологических направлений. Душевная жизнь старой психологии – это «тишь да гладь, да Божья благодать». Все налажено, все на своем месте, никаких катастроф, никаких кризисов. От рождения до смерти – ровный и гладкий путь спокойной и целесообразной эволюции, постепенного роста души. На смену детской невинности приходит сознательность разума взрослого человека. Этот наивный психологический оптимизм – характерная черта всей дофрейдовской психологии. Только у одних он выражен резче, у других же – в более скрытой форме проникает всю картину душевной жизни человека.

Этот психологический оптимизм – наследие того биологического оптимизма, который господствовал в науке до Дарвина. Это было наивное представление о премудрой целесообразности живого организма, которое сменилось, наконец, дарвиновским учением о борьбе за существование, о гибели слабых, о выживании и размножении только наиболее приспособленного меньшинства. Строгое понятие природной необходимости воцарилось во всех областях последарвиновской биологии. Только психика, управляемая мудрым сознанием, осталась последним прибежищем для изгнанных из всех других областей понятий целесообразности, гармонии и пр. Психическое противопоставлялось природному и стихийному как царство гармонии и порядка.

В этих взглядах на психику фрейдизм, по-видимому, и произвел наиболее радикальную перемену.

«Природность души», «стихийность душевной жизни» – это прежде всего усвоила и затвердила из всего учения Фрейда широкая публика. Склонные к ницшеанству (а таких среди поклонников Фрейда очень много) предпочитают, впрочем, говорить о «трагичности душевной жизни».

По поводу последнего выражения необходимо сейчас же заметить, что хотя природная необходимость действительно чужда целесообразности и гармонии, но она не менее далека и от трагедии. Впрочем, может быть, это выражение и не характерно для всего фрейдизма.

Действительно ли удалось Фрейду нащупать природу в нашей душе? Действительно ли борьба «Я», «Оно» и «Идеал-Я», «влечения к смерти» и «эроса» – есть борьба стихий? Может быть, все это – только борьба мотивов в индивидуальном сознании человека? В таком случае это более похоже на «бурю в стакане воды», чем на борьбу стихий.

Чтобы ответить на этот вопрос, нам предстоит повторить здесь в несколько иной связи тот ряд мыслей, который мы уже начали развивать в предшествующей главе.

2. «Психическая динамика» как борьба мотивов.

Вся психологическая конструкция Фрейда в своей основе базируется на словесных высказываниях человека, являясь только их особой интерпретацией. Все эти высказывания строятся, конечно, в сознательной сфере психики. Правда, поверхностным мотивам сознания Фрейд не доверяет, а пытается проникнуть в более глубокие пласты психического. Но тем не менее он берет высказывания не с их объективной стороны, он не ищет их физиологических и социологических корней, он пытается в них самих найти истинные мотивы поведения: сам больной должен сообщить ему о глубинах «бессознательного».

Таким образом конструкция Фрейда остается в пределах того, что может сказать о себе и о своем поведении сам человек на основе своего собственного внутреннего опыта. Фрейд, правда, направляет самонаблюдение на новые пути, заставляет его проникнуть в иные пласты психики, но от самонаблюдения как единственного метода удостоверения в реальности психических явлений он не отказывается. И «бессознательное» может и должно войти в круг самонаблюдения. Ведь больной должен сам признать содержание «бессознательного» (например – какой-нибудь вытесненный комплекс), вспомнить о нем, удостовериться в его существовании с помощью самонаблюдения. Только этим путем какое-нибудь вытесненное в «бессознательное» переживание приобретает ценность психологического факта.

Для самонаблюдения же все продукты бессознательного принимают форму желания или побуждения, находят словесное выражение и уже в таком виде, т.е. в виде мотива, осознаются человеком.

Вполне понятно, что между сознанием и бессознательным господствуют, по учению Фрейда, такие взаимоотношения, которые ничем не похожи на поддающиеся точному объективному учету отношения двух материальных сил. В самом деле, между сознанием и бессознательным кипит полемика, господствуют взаимное непризнание и непонимание, стремление обмануть друг друга. Да ведь подобные взаимоотношения возможны между двумя идеями, двумя идеологическими направлениями, двумя враждующими людьми, но вовсе не между двумя природными материальными силами! Разве, например, между двумя физическими явлениями возможны взаимный обман или непризнание?