Читаем Философия науки полностью

Моральные коллизии связаны также с мобильностью научных кадров, которая, в свою очередь, обусловлена динамическим развитием науки, быстрым увеличением объема научных знаний, количества публикаций, процессами интеграции и дифференциации науки. Указанные процессы заставляют менять место работы, специализацию и даже изменять направления исследований. Но поскольку высшее образование более консервативно, изменяется медленнее, чем наука, постольку окончившие вуз молодые специалисты, чтобы овладеть неизвестными научными направлениями, методиками и т.д., должны доучиваться, осваивать новые научные профессии, преодолевать связанные с этим нравственные проблемы, менять свои личные планы и притязания. Разумеется, указанные коллизии и процессы неверно связывать только с отрицательными последствиями для начинающих ученых. Такого рода социальная мобильность может открывать многообещающие перспективы, интересные возможности для профессионального роста молодых специалистов и, соответственно, существенно повышать степень удовлетворенности научным трудом.

Существуют определенные профессиональные моральные нормы при выборе методов, средств научного исследования, проверке полученных учеными результатов. Научное исследование подчиняется известным логико-методологическим требованиям, в числе которых - надежность, повторяемость результатов, аргументированность, обоснованность теоретическая и эмпирическая, экспериментальная, точность, строгость и др. Эти профессиональные нормы, с одной стороны, требу-юз использования в ходе исследования адекватных методов, соответствующей аппаратуры, методик и т.д., а с другой стороны, они тесно связаны с моральными правилами и принципами. Например, в случае возникновения противоречия между результатами проверочного эксперимента, расчета или анализа и исходными предположениями (а такие моменты достаточно часто случаются в научных исследованиях) ученый должен подчиниться требованиям научной честности; он должен быть готов к многократным тщательным проверкам, дальнейшим кропотливым исследованиям, экспериментам, избегать скоропалительности.

По Эйнштейну, ученый должен, если противоречие сохраняется, "выбросить всегда за борт то, на что потратил так много времени и труда". Научная честность предполагает чистую добросовестную работу, публикацию проверенных результатов, полученных лично самим исследователем; оценка результатов должна быть объективной, не поддаваться никаким субъективным пристрастиям, внешним воздействиям, в особенности влиянию конъюнктуры, престижным или карьерным соображениям, желанию, во что бы то ни стало ускорить получение конечных результатов.

Научные результаты оформляются в публикациях, выступающих главной формой коммуникации между учеными, а также способом признания того или иного исследователя со стороны коллег, средством закрепления научного приоритета. Публикации фиксируют новые результаты, заявляют о приоритете автора, свидетельствуют о его научном авторитете и престиже. Поэтому в ряде случаев возникает нежелательная погоня за количеством публикаций, что может приводить к девальвации их ценности, увеличению информационного шума, соответственно, к затруднениям в научных коммуникациях и разного рода моральным издержкам.

Нравственная сторона публикаций проявляется, прежде всего, в вопросах приоритета, соавторства, цитирования и рецензирования чужих работ. Поскольку приоритет в выдвижении, обосновании идей создает авторитет и известность ученому, постольку он постоянно находится в центре внимания ученых, интенсивно обсуждается ими; по поводу него часто возникают жесткие дискуссии, как, например, спор между Ньютоном и Гуком из-за первенства в открытии закона всемирного тяготения. Однако в настоящее время однозначное установление приоритета бывает затруднительным из-за коллективного индустриального характера исследований в так называемой "большой науке", а также вследствие одновременного параллельного исследования одних и тех же тем во многих центрах мировой науки. Конкуренция в сфере приоритета, несомненно, стимулирует научную работу, ускоряет публикацию научных результатов, но одновременно приводит к отклонениям от моральных норм, например, попыткам незаконно и несправедливо приписать себе честь того или иного научного открытия. Это происходит довольно часто в случаях соавторства, когда старший по должности или по званию автоматически ставит свою подпись под коллективной публикацией, не принимая реального участия в исследовании. Борьба за приоритет иногда приобретает весьма жесткие формы вплоть до судебных разбирательств и даже тяжб между государствами.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Этика Спинозы как метафизика морали
Этика Спинозы как метафизика морали

В своем исследовании автор доказывает, что моральная доктрина Спинозы, изложенная им в его главном сочинении «Этика», представляет собой пример соединения общефилософского взгляда на мир с детальным анализом феноменов нравственной жизни человека. Реализованный в практической философии Спинозы синтез этики и метафизики предполагает, что определяющим и превалирующим в моральном дискурсе является учение о первичных основаниях бытия. Именно метафизика выстраивает ценностную иерархию универсума и определяет его основные мировоззренческие приоритеты; она же конструирует и телеологию моральной жизни. Автор данного исследования предлагает неординарное прочтение натуралистической доктрины Спинозы, показывая, что фигурирующая здесь «естественная» установка человеческого разума всякий раз использует некоторый методологический «оператор», соответствующий тому или иному конкретному контексту. При анализе фундаментальных тем этической доктрины Спинозы автор книги вводит понятие «онтологического априори». В работе использован материал основных философских произведений Спинозы, а также подробно анализируются некоторые значимые письма великого моралиста. Она опирается на многочисленные современные исследования творческого наследия Спинозы в западной и отечественной историко-философской науке.

Аслан Гусаевич Гаджикурбанов

Философия / Образование и наука
Очерки античного символизма и мифологии
Очерки античного символизма и мифологии

Вышедшие в 1930 году «Очерки античного символизма и мифологии» — предпоследняя книга знаменитого лосевского восьмикнижия 20–х годов — переиздаются впервые. Мизерный тираж первого издания и, конечно, последовавшие после ареста А. Ф. Лосева в том же, 30–м, году резкие изменения в его жизненной и научной судьбе сделали эту книгу практически недоступной читателю. А между тем эта книга во многом ключевая: после «Очерков…» поздний Лосев, несомненно, будет читаться иначе. Хорошо знакомые по поздним лосевским работам темы предстают здесь в новой для читателя тональности и в новом смысловом контексте. Нисколько не отступая от свойственного другим работам восьмикнижия строгого логически–дискурсивного метода, в «Очерках…» Лосев не просто акснологически более откровенен, он здесь страстен и пристрастен. Проникающая сила этой страстности такова, что благодаря ей вырисовывается неизменная в течение всей жизни лосевская позиция. Позиция эта, в чем, быть может, сомневался читатель поздних работ, но в чем не может не убедиться всякий читатель «Очерков…», основана прежде всего на религиозных взглядах Лосева. Богословие и есть тот новый смысловой контекст, в который обрамлены здесь все привычные лосевские темы. И здесь же, как контраст — и тоже впервые, если не считать «Диалектику мифа» — читатель услышит голос Лосева — «политолога» (если пользоваться современной терминологией). Конечно, богословие и социология далеко не исчерпывают содержание «Очерков…», и не во всех входящих в книгу разделах они являются предметом исследования, но, так как ни одна другая лосевская книга не дает столь прямого повода для обсуждения этих двух аспектов [...]Что касается центральной темы «Очерков…» — платонизма, то он, во–первых, имманентно присутствует в самой теологической позиции Лосева, во многом формируя ее."Платонизм в Зазеркалье XX века, или вниз по лестнице, ведущей вверх" Л. А. ГоготишвилиИсходник электронной версии: А.Ф.Лосев - [Соч. в 9-и томах, т.2] Очерки античного символизма и мифологииИздательство «Мысль»Москва 1993

Алексей Федорович Лосев

Философия / Образование и наука