Философия права

Гражданский кодекс был принят в 1922 году исключи­тельно для того, чтобы ввести в жизнь общества нормы и позволяющие каким-то образом упорядочить, вести в известные рамки собственнические и рыночные отношения, которые стали складываться в условиях нэпа. Только это — исключительно регулятивная функция в коммерческих делах, и больше ничего. В советском обществе уже не возникала, да и не могла возникнуть, задача внедрить во все подразделения общественной жизни принципы и критерии поведения, образующие само содержание гражданского общества — экономическую свободу и юридическое равенство всех субъектов, их возможность самим, своей волей и в своем интересе создавать для себя права и обязанности, нести персональную ответственность за свои действия.

Более того, по прямой, жестко определенной партий­ной установке, безапелляционно сформулированной Лени­ным, из кодекса была устранена его душа, его гражданственная и социальная суть — его назначение быть носителем, хранителем и защитой важнейшего устоя гражданского общества и свободного рынка — частного права.

Вместо безусловного, твердого обеспечения самостоятельности и суверенного статуса субъектов гражданского права кодекс открывал возможность для прямого вмешательства органов власти в гражданские правоотношения. Это случилось в гигантских масштабах, когда гражданские правоотношения были поставлены в полную зависимость от "планов", то есть от произвольных императивных команд властных хозяйственных инстанций.

Да и вся правовая жизнь российского общества получила из уст Ленина четкую установку: "Мы ничего частного не признаем, для нас все в области хозяйства есть публич­но-правовое, а не частное"; и по множеству каналов: и в законодательной работе, и в практической юриспруденции, и в области юридической науки и образования — везде та­кого рода директивная идеологическая установка была вне­дрена во все сферы правовой жизни, везде стала непре­рекаемым постулатом.

Понятно, сам факт издания в советской России Граж­данского кодекса, даже при указанной политической ин­терпретации и идеологической атмосфере имел серьезный положительный эффект. Гражданский кодекс, пусть в уре­занном виде, внес в экономическую жизнь некоторые граж­данско-правовые ценности, элементы цивилистической культуры. Тем более что фактическое содержание кодекса образовали добротные проектные заготовки, сделанные вид­ными русскими цивилистами в дореволюционное время. Дея­тельность судов по гражданским делам получила известную, относительно твердую и престижную, нормативную основу. Оживились юридическая наука и преподавание цивилистических дисциплин. В середине 1920-х годов в России вышел ряд крупных исследований по гражданскому праву. И, быть может, самое существенное состояло в том, что в отличие от ряда других областей гуманитарных знаний, где даль­нейшее развитие дооктябрьской науки не имело никакой перспективы, здесь в науку, пусть и не на долгое время, вернулся ряд крупных правоведов (таких, как А.В. Венедик­тов, М.М. Агарков, С.И. Аскназий, Е.А. Флейшин, В.К. Райхер, Б.Б. Черепахин и др.).

В целом же, однако, Гражданский кодекс 1922 года не оказал на советское общество сколько-нибудь заметного влияния. Тотально огосударствленная, скованная идеологи­ей и диктатурой жизнь общества оставляла лишь узкие участки реальных отношений (споры между трестирован­ными предприятиями, бытовые сделки, наследственные дела), где гражданско-правовые нормы работали, давали заметный эффект в жизни людей, общества. Да и сам Гра­жданский кодекс, лишенный своей души — частного права и потому обескровленный, немощный, во многом обрел, как и все право того времени, "опубличенный" характер, не стал, как говорится, явлением — юридическим документом, ко­торый бы выбивался из общего "опубличенного" массива законодательства советской России и заложил основу для оптимизма в отношении правового будущего российского общества[149].

Императивы коммунистической философии права.

Философия права, сложившаяся на основе марксистской доктрины в ее ленинско-сталинской, большевистской ин­терпретации, представляет собой результат сложного, на протяжении многих десятилетий, развития от права романтизированной революционной диктатуры к феномену "со­ветское право", к идеологии социалистической законности, развившейся при сталинской тирании и утвердившейся в обстановке брежневского неосталинизма.