Философия субъективности

К сожалению, наша дошкольная педагогика и психология слабо реагируют на современную культурную ситуацию. Они складывались еще в прошлом веке, когда и жизнь и дети были другие. Дальнейшее развитие этих важных для развития наших детей дисциплин совершенно невозможно без обновления методологических подходов, корпуса научных знаний и практик.

Глава седьмая. Становление и развитие античной личности и субъективности

Чтобы лучше понять оба намеченных здесь процесса (становление личности и особенности работы в отношении нее), я сменю подход, с онтогенетического на филогенетический, поскольку только в рамках последнего можно получить общезначимые характеристики и различения. Моя основная гипотеза состоит в том, что субъективность – это форма осознания (концептуализации) личности, которая сложилась в античной культуре и дальше в следующих культурах (средневековой, ренессансной, нового и новейшего времени), претерпевала трансформацию и развивалась. В свою очередь, личность складывается в лоне «личностно ориентированных практик» (искусства, любви, философии, науки и других), в рамках которых происходит адаптация личности и общества и складываются условия для реализации личности. Существенное значение для содержания субъективности играют не только осознаваемые стороны и аспекты жизнедеятельности личности, но и формы концептуализации на основе которых это осознание происходит.

1. Личность и личностно ориентированные практики

Появление в античности личности, то есть индивида, действующего самостоятельно, выстраивающего свою жизнь, в корне меняет характер всей культуры. С античности все последующие культуры (особый вопрос, касается ли это Востока) являются, так сказать, в большей (Возрождение и новое время) или в меньшей степени (сама античность и средние века) личностно ориентированными. Помимо коллективных социальных практик (общение с богами и духами, похороны и свадьбы, обряды инициации, коллективный труд и т. п.) формируются личностно ориентированные практики (искусство, мышление, любовь и др.), становятся допустимыми разные взгляды на мир, разные способы социализации. Осознание и конституирование личностной реальности в доступных для того времени представлениях выливается в первые формы субъективности.

Но каким образом складывается личность, ведь в архаической культуре и культуре древних царств самостоятельное поведение не допускалось вообще, поскольку оно ослабляло социум? Может ли индивид, идентифицирующий себя с родом, рассматривающий любое самостоятельное действие как нарушение табу и усилия, не поддержанные сакральными силами, естественным путем превратиться, перерасти в личность? Вряд ли. Но как тогда можно объяснить появление личности?

Современные культурологические и историко-психологические исследования показывают, что личность довольно позднее образование. В филогенезе она складывается не раньше античной культуры, а в онтогенезе только в подростковом возрасте, когда взрослые, посылая ребенка в школу, начинают склонять его к самостоятельному поведению. Можно говорить о двух основных предпосылках становления личности в культуре: 1) переносе индивидом сложившегося в социуме способа управления другими на самого себя и 2) кризисе религиозных представлений, на которых держалась вся культура древнего мира.

В период расцвета культуры древних царств (Шумер, Вавилон, древний Египет, Индия, Китай) управление понималось однозначно: люди подчиняются богам, подчиненные свои начальникам. Но по мере усложнения жизни, начиная с конца второго тысячелетия до нашей эры, жесткий вертикальный принцип управления начинает нарушаться. Бывший подчиненный часто становится начальником, разбогатевший диктует прежнему богачу, человек, не имевший власть, получает ее, люди в целом пытается обмануть богов или управлять ими. Ярким примером здесь выступает одно старовавилонское письмо, адресованное личному богу:

«Богу, отцу моему, скажи! Так говорит Апиль-Адад, раб твой: Что же ты мною пренебрегаешь? Кто тебе даст (другого) такого, как я? Напиши богу Мардуку, любящему тебя: прегрешения мои пусть он отпустит. Да увижу я твой лик, стопы твои облобызаю. И на семью мою, на больших и малых взгляни. Ради них пожалей меня. Помощь твоя пусть меня достигнет»[215].

Адресат, как мы видим, не только шантажирует своего личного бога («Кто тебе даст (другого) такого, как я?»), но и прямо указывает тому, что надо делать, то есть пытается управлять небожителем. Но еще интересней, что человек пытается управлять сам собой.

«Некоторые, – читаем мы в текстах жрецов народа Нагуа, – несмотря на благоприятный знак, под которым родились, вели себя лениво – они жили несчастливо.