Философия субъективности

Инициатором изменений в описанном конфликте выступала церковь. А условия диктовало средневековое общество, состоящее из многих сообществ, племенных союзов, дворов королей, крупных феодалов, христиан-монахов, мирян, связанных феодальными, договорными отношениями. И вот что важно. Каждое сообщество отстаивало свою самостоятельность. Средневековое европейское общество признавало равность социальных субъектов, поэтому в конфликте не могли победить ни церковь, ни светские власти. По сути, начиная с 11–12 века, средневековое общество конституирует себя на основе права и механизмов, отчасти напоминающих демократические. Берман подчёркивает новый смысл права и новые виды прав, которые, в частности, регулировали отношения между соперничающими церковными и светскими владениями, а также давали возможность для светских властей целенаправленно и программно претворять в жизнь заявленные церковью цели: обеспечить мир и справедливость в своей юрисдикции.

А в России в это время – полное бесправие. Царь решает всё сам и ни перед кем, ни за что не отчитывается. Он может сделать с другими всё, что захочет. Решение конфликтов – только силовое, плюс деспотизм. Видимо, только это и давало возможность удерживать социальное целое, как большой организм. Если бы речь шла о небольшом социальном организме, не столь разнородном по структуре, и плюс там бы действовали договорные, правовые отношения, может быть, было возможно другое решение.

Нельзя ли в таком случае предположить, что силовое решение конфликтов представляет собой историческую традицию в России? Похоже, что так. Мы имеем такую ситуацию, когда на огромной территории живут очень разные народы, существуют разные типы культуры, включая чуть ли не архаические, когда основной способ решения конфликтов – силовой, когда основные отношения являются неправовыми. В принципе и до сих пор большинство конфликтов в России разрешаются не на основе права.

Итак, приходится согласиться с печальной констатацией – да Россия не готова вступить в созвездие правовых обществ, стать демократическим государством. Так что же тогда делать? Может быть, собирать монатки и переезжать на Запад, как, например, это фактически советует всем российским евреям Аркадий Красильщиков.

«Готов согласиться, – пишет он в статье «Еврейские мальчики. К выборам в РФ», – среди евреев России есть и сегодня честные, искренние борцы за «светлое будущее». Увы, честность, искренность и, скажем мягко, недомыслие – слишком часто идут рука об руку…

Господи, да оставьте вы в покое Россию! Любите ее, помогайте ей, жертвуйте собой во имя ее благополучия, но не учите жить, не навязывайте этой стране свои правила, свои законы. Вам только кажется, что они взяты из общей копилки принципов цивилизованного общества. Это не так…

Не зову всех потомков Иакова в Еврейское государство. Убежден, что репатриация – дело любви, а не расчета. Любовь евреев к России – это тоже реальность»[414].

В том-то и дело, а что если не только евреи, но и другие россияне любят свою страну, но в то же самое время хотят участвовать в политической жизни, рассчитывать на право и справедливость, не согласны, когда с ними манипулируют и обращаются как с быдлом и рабами. Ничего-ничего, бодро успокаивают через чур разволновавшихся граждан России Жириновский и Проханов, так в нашей стране заведено и было всегда, а ради Империи, добавляет последний ничего не жалко, можно положить на алтарь и миллионы жизней, как это в свое время делал отец всех народов Сталин. Пожалуй, если первый сценарий можно назвать «отъездным», то этот второй – «фаталистическим».

Третий сценарий «интеллектуалистический», кстати, весьма распространенный среди образованных людей (ученых, инженеров, служащих) апеллирует к сознанию и разуму человека (и обычного и политика). Сегодня есть много людей, которые знают или узнали в результате исследований, как там на самом деле обстоят дела, и что нужно сделать, чтобы всем было хорошо, и, наконец, настала социальная справедливость. Например, мой брат, бывший физик считает, что главное это двухпартийная система, действующая наподобие двух половинок мозга человека; в этом спасение для России. И цинизм политологов аля Радзиховский он тоже одобряет, поскольку, объясняет мне мой брат, если понимаешь, как устроена реальность, легче терпеть все эти безобразия. При этом представители интеллектуалистического направления почему-то не замечают, что есть разные другие рецепты социального спасения, а также то, что средний россиянин, как правило, больше верит СМИ и тем же «продажным политикам», чем руководствуется разумом.