Философия субъективности

Итак, субкультура геев, садомазохистская, наркотическая субкультуры. Любой способ получать удовольствие может быть ядром субкультуры эстетики существования, если только его адепты не формализуют и не институционализируют его, а, творчески развивая, делают из него произведение искусства. Могут быть, видимо, субкультуры каннибалов, охотников за черепами, серийных убийц. – так ли уж они далеки от радостно одобряемых садистов? Нигде, ни намеком философ не говорит, что должна быть хоть где-то, хоть какая-то грань запрета, непреступаемая черта – напротив, признание такой черты противно всей логике его мысли.

Фуко суицидный модус существования выстраивается не в ключе суровой героики, а в ключе наслаждения. Его основной текст на эту тему – лирический этюд, воспевающий суицид, под манящим названием «Такое простое удовольствие». Название – не просто манящее, но знаковое: в дискурсе позднего Фуко, «удовольствие» – верховный принцип его антропологической утопии, и включение суицида в категорию удовольствий значит, что философ отводит ему свои модус субъектности и свою субкультуру, равноправно входящую в ансамбль субкультур «эстетики существования». Вот некоторые установки этого модуса, открыто спорящие с платоновской догмой о философии как научении смерти: «Меня слегка раздражают премудрости, сулящие научить умирать, и философии, толкующие, как надо об этом мыслить. Мне безразлично, что нам воспрещается «подготавливать это». Ее нужно готовить, обустраивать, мастерить по кусочкам, рассчитывать и подбирать наилучшим образом ингредиенты, воображать, выбирать, советоваться, трудиться над ней, чтобы создать из нее произведение без зрителя, существующее для меня одного кратчайшую секунду жизни… У нас есть шанс заполучить в наше распоряжение этот абсолютно уникальный момент… чтобы сделать из него безмерное удовольствие, терпеливая подготовка которого осветит всю жизнь»[173]. И надо, пожалуй, еще добавить, что здесь, в сфере отношений со смертью, значащими факторами в сегодняшнем антрополандшафте являются не только тексты Фуко и Делеза, но и их личные судьбы. Эти судьбы – суицид, смерть от СПИДа – органично входят в этот ландшафт, ибо это не судьбы «субъектов», а реализации принадлежащих обоим философам способов субъективации или, если воспользоваться формулой Фуко (которая стала уже избитой, применяясь всеми к нему самому), – их жизни как произведения искусства. По нешуточной актуальности, а не виртуальности исполнения – скорее модернистского искусства, нежели постмодернистского.

И у Делеза, и у Фуко тема занимает достаточно серьезное место, чтобы требовать «оргвыводов». Налицо их общая (в крупном и основном) философская позиция, имеющая и свою историю в западной мысли»[174].

С. Хоружего можно понять. В настоящее время ко многим телесным реалиям в культуре существует амбивалетное отношение. Возьмем, например, отношение общества к мастурбации. Во времена моей молодости в России мастурбация считалась патологией, грозящей молодому человеку тяжелыми последствиями. Сегодня медики и психологи уверяют, что занятие мастурбацией абсолютно безвредно, напротив, это полезная компенсация.

«Отношение к мастурбации в обществе, – читаем мы в Интернете, – было и остаётся неоднозначным. В истории человечества мастурбация появилась с развитием общества, по мере того, как начал увеличиваться разрыв между биологически обусловленным возрастом полового созревания и социально обусловленным возрастом начала половых контактов. При этом она по-разному воспринималась в различных культурах. По всему миру находят доисторические наскальные рисунки, изображающие мастурбацию человеком…

В античной Греции и Риме мастурбация воспринималась как один из естественных способов наслаждения. Греки рассматривали мастурбацию как нормальное и здоровое замещение других форм получения полового удовольствия, видя в ней предохранительный клапан от разрушительной половой неудовлетворенности. Было придумано и изготовлялось множество видов приспособлений для мастурбации, основным из которых являлся олисбос – искусственный половой член, который мог изготавливаться из таких материалов, как дерево, кожа, глина и т. д. В искусстве и литературе Греции уделяется внимание также женской мастурбации.

Напротив, в Южной и Юго-Восточной Азии, где было распространено представление о сперме как о вместилище и источнике жизненной силы, мужская мастурбация и связанная с ней потеря спермы осуждались, поскольку считалось, что чрезмерное излияние спермы влечёт за собой развитие многих заболеваний. Схожие представления имелись и в мусульманской культуре. Авиценна (XII век) считает вредным как чрезмерно частое семяизвержение, так и задержку семени и оценивает мастурбацию, как менее вредное явление, чем нормальный половой акт…

В средневековом христианстве грехом считалось любое семяизвержение, не связанное с половым актом, в том числе мастурбация и поллюции. Вообще отношение к мастурбации в западной культуре неразрывно связано с библейским отрывком, описывающим «грех Онана»…