Философия свободы

Берлин вовсе не является таким непримиримым борцом за чисто негативное понимание свободы, каким его зачастую считают. Сам он открыто заявляет, что не пытался обосновать понятие негативной свободы как единственно верное, так же как не отрицал понятия позитивной свободы, поскольку такая позиция была бы примером монизма и нетолерантности, против которых направлена вся его философия[209]. Кроме того, Берлин не считает негативную свободу единственной или высшей из всех ценностей, которую непременно следует максимизировать. К примеру, Берлин пишет следующее: «Аргумент в пользу интервенций со стороны государства или других действующих лиц с целью обеспечить индивидам условия для реализации как позитивной, так и минимального объема негативной свободы, сложно опровергнуть»[210]. Он решительно отвергает политику laissez-faire, полного невмешательства[211]. Он формулирует весьма важную мысль: «Пределы свободы человека или народа выбирать жизнь в соответствии со своими устремлениями нужно соизмерять со многими другими ценностями, среди которых, возможно, самыми очевидными будут равенство, справедливость, счастье, безопасность, общественный порядок. По этим соображениям, свобода не может быть безграничной»[212]. Он выражает эту мысль так ясно, что сложно понять, почему столь многие считали его фанатичным сторонником исключительно негативной свободы. Он подчеркивает, что его философия не разделяет мир на «негативную свободу и другие, незначительные ценности», что в действительности все намного сложнее[213].

Берлин показал, что две упомянутые концепции свободы могут содержать совершенно несовместимые трактовки одного и того же идеала, а именно политической свободы. К примеру, понятие позитивной свободы может подразумевать государственное вмешательство в таком объеме, какой является совершенно неприемлемым с точки зрения негативной свободы. Из этого следует, что невозможно максимизировать негативную и позитивную свободу одновременно. Таким образом, политическая свобода включает в себя некоторый объем как позитивной, так и негативной свободы, а соотношение этих объемов зависит от каждого конкретного общества и исторического контекста. Берлин даже не возражает против некоторого ограничения негативной свободы, но настаивает на том, что подобное ограничение всегда должно считаться ущемлением индивидуальной свободы, независимо от того, насколько благие цели оно преследует[214]. Каждое подобное ограничение должно быть убедительно обосновано существованием другой ценности, которая в данном конкретном случае имеет больший вес. Поскольку не существует универсального правила, устанавливающего соотношение между позитивной и негативной свободой[215], должны существовать определенные нормы минимального объема негативной свободы, которые обязано соблюдать любое общество. Кроме того, Берлин настаивает, что чем сильнее ограничение негативной свободы, тем более убедительным должно быть обоснование.

Я в целом согласен с концепцией негативной и позитивной свободы, предложенной Берлином, и надеюсь, что в этой главе мне удалось развеять некоторые недоразумения, связанные с его теорией. Тем не менее остаются еще проблемы, связанные с отношениями между его плюрализмом и его либеральной теорией: насколько одно следует из другого и насколько они вообще совместимы друг с другом. Далее, понятие негативной свободы подверглось суровой критике со стороны современных республиканских теоретиков. Кроме того, идеи Берлина о позитивных предпосылках для свободы малоубедительны. Все эти вопросы мы обсудим в экскурсе, посвященном плюрализму ценностей, а также в следующих главах.

Экскурс: плюрализм ценностей и моральный реализм

Как сопоставить негативную и позитивную свободу? Существует ли объективная норма, определяющая, где должна проходить граница, и является ли эта норма универсальной повсеместно и во все времена? Берлин ответил бы на этот вопрос отрицательно, поскольку он придерживается идеи о плюрализме ценностей.