Философия свободы

Тот, кто разделяет с Берлином его идеал плюрализма ценностей, едва ли смог бы поддержать платоновскую концепцию идеального государства или нечто подобное: ему достаточно знать, что есть некие минимальные условия, которые должны быть соблюдены в любом нормальном обществе, и что на этом фундаменте может быть построено бесчисленное количество непохожих, одинаково легитимных и, возможно, несовместимых моделей государства[232]. Берлина следует понимать так, что плюрализм является свойством действительности, а не только наших представлений о ней, и что существуют некоторые фундаментальные права, которые стоят выше этого плюрализма и должны действовать повсеместно. Поскольку он строит свою философию на таком универсалистском основании, ему проще защищать идею негативной свободы, чем если бы он был релятивистом, поскольку универсализм дает ему возможность утверждать, что негативная свобода является не просто одной ценностью среди многих, но содержит в себе необходимые предпосылки для благосостояния в любом возможном обществе.

Несмотря на то, что универсального правила для определения соотношения между негативной и позитивной свободой не существует[233], должен существовать минимальный необходимый объем негативной свободы, который определяется некоторыми фундаментальными правами и не может быть уменьшен ни ради позитивной свободы, ни ради любых других благ. Это будет вызывать конфликты ценностей, которые невозможно разрешить при помощи некоего нейтрального принципа. И все же когда подрывается одно из фундаментальных прав, оно немедленно становится приоритетом. Здесь возникает вопрос, какие же именно права имеют такой фундаментальный статус. Берлин не дает ответа на этот вопрос, но я постараюсь сделать это в девятой главе.

7 Республиканское понятие свободы

В последние годы понятия позитивной и негативной свободы часто подвергались нападкам со стороны республиканских теоретиков. «Республиканизм» в данном случае служит обозначением традиции в политической философии, которая берет начало в работах Макиавелли и продолжается в трудах Томаса Джефферсона и Джеймса Мэдисона, не минуя таких мыслителей, как Мильтон и Монтескьё. Многие прослеживают ее истоки уже в античном Риме и у Цицерона. В современной политической философии республиканизм является направлением, которое считает себя продолжением и развитием классического республиканизма, и представители этого направления весьма критически относятся к либерализму и связанной с ним концепции негативной свободы[234]. Не вполне ясно, каким образом республиканизм и либерализм соотносятся друг с другом. Ряд мыслителей, таких как Монтескье и Томас Джефферсон, считаются важнейшими представителями в обеих традициях. Либеральные философы сегодня часто считают республиканизм не чем иным, как раздутым элементом либерализма, не представляющим реальной альтернативы самому либерализму[235]. Республиканцы, как правило, признают родство обеих систем, однако рассматривают республиканизм как серьезную альтернативу либерализму. Маурицио Вироли, напротив, утверждает, что они не являются альтернативой друг другу и что либерализм есть не что иное, как куцый и непоследовательный вариант республиканизма[236]. Диалог между двумя традициями осложняется также превратными представлениями, к примеру, представлением республиканцев о том, что либерализм основан исключительно на понятии негативной свободы, причем в трактовке Гоббса, тогда как в действительности либеральная концепция свободы гораздо сложнее. Я решил включить в книгу краткое изложение республиканской концепции свободы не с целью разрешить противоречия двух этих идеологий, но лишь для того, чтобы указать на некоторые сильные и слабые стороны этой концепции.

Два наиболее авторитетных теоретика современного республиканизма – это Филип Петтит и Квентин Скиннер[237]. Позиции и точки зрения Петтита и Скиннера различаются: в частности, Петтит более систематичен, а Скиннер более историчен, однако в их взглядах достаточно сходства, чтобы считать их представителями одного философского течения в этой связи[238].