Философские обители

В своей Заметке о старинном аббатстве Сен-Виктор в Марселе аббат Лорен рассказывает об обычае, который народ соблюдает по сей день: во время процессии в честь Чёрной Девы все несут зелёные свечи. Свечи эти освящают 2 февраля, в день очищения (праздника Сретения). Автор говорит, что «свечи в праздник Сретения должны быть зелёные, хотя почему, никто толком не знает. Из документов явствует, что зелёные свечи были в ходу и в других местах. Монахини монастыря Святого Спасителя в Марселе пользовались ими до 1479 г., а в центре епархии, в Экс-ан-Провансе — до 1620 г. Но если там этот обычай забылся, в аббатстве Сен-Виктор его хранят до сих пор».

Таковы основные элементы символики солнечных часов в Эдинбурге, на которые мы хотели бы обратить ваше внимание.

Среди особого убранства эмблематического икосаэдра посетитель, достаточно влиятельный, чтобы получить разрешение подойти к нему поближе (без основательной причины такого разрешения не выдадут), заметит не только иероглифическое изображение чертополоха, знака ордена, но и монограммы Карла I, обезглавленного в 1649 г., и его жены Марии-Генриетты Французской. Буквы CR (Carolux Rex) относятся к первому, MR (Maria Regina) — ко второй. Об их сыне Карле II, родившемся в 1630 г. — в пору возведения этого сооружения ему было три года, — на гранях каменного кристалла напоминают буквы СР (Carolus Princeps), каждая из которых, как и буквы CR, увенчана короной. Кроме того, по соседству с гербами Англии и Шотландии, рядом с ирландской арфой здесь можно увидеть пять роз и столько же лилий, изображённых отдельно. Это эмблемы мудрости и рыцарства (chevalerie). На рыцарей указывает также султан из трёх страусиных перьев, некогда украшавший их шлемы. И наконец, о герметическом характере необычного сооружения свидетельствуют и другие символы, уже разобранные нами на страницах этой книги: лев в короне, держащий в одной лапе меч, в другой скипетр, ангел с распростёртыми крыльями, св. Георгий, убивающий дракона, св. Андрей с орудием своей мученической смерти — крестом в виде буквы X, два розовых куста Николая Фламеля, соседствующих с раковиной св. Иакова и тремя сердечками Жака Кёра, знаменитого алхимика из Буржа, великого казначея Карла VII.

На этом мы заканчиваем наши путешествия к старинным философским обителям.

Разумеется, продолжить наши исследования было бы нетрудно, ведь по сей день сохранилось немало образцов гражданских зданий, в чьём убранстве значительную роль играет герметическая символика, но мы решили ограничиться наиболее характерными, наиболее типичными случаями.

Однако прежде чем поблагодарить на прощанье нашего читателя за его благосклонное внимание, окинем последним взглядом всю совокупность тайных знаний. И подобно тому, как старик, вспоминая прошлое, останавливается на самых ярких минутах своей жизни, так же и мы в своём кратком ретроспективном обзоре постараемся обнаружить основной предмет забот истинных сынов Гермеса.

Важнейшая тайна, в которой сходятся все элементы и начала высшего знания, заключается не в жизни, ведь жизнь в нас и вокруг нас, она привычна нам и умеющий наблюдать непременно уловит все её самые различные проявления. Тайна заключена в смерти, в этой невидимой области чистой духовности, где по окончании своего земного странствия укрывается освободившаяся от пут душа. В небытие (néant), в таинственном ничто (rien), которое всё в себе содержит, в отсутствии (absence), где царствует (règne) всякое присутствие, следует искать причины тех следствий, которые демонстрирует нам жизнь.

Когда тело неподвижно и естество завершает свой труд, Мудрец начинает свой. Склонимся над бездной, вглядимся в её глубины, обшарим взглядом заполняющие её сумерки, и небытие просветит вас. Рождение мало чему научает, зато смерть, из которой рождается жизнь, всё нам откроет. Она одна владеет ключами от лаборатории естества, она одна освобождает дух, заключённый внутри материального тела. Тень, из которой исходит свет, святилище истины, неприступная твердыня Мудрости, она ревниво оберегает свои сокровища от робких, нерешительных, сомневающихся — от всех тех, кто не знает её и не отваживается взглянуть ей в лицо.

Для Философа смерть — лишь скоба, которая соединяет материальный мир с божественным (divin), земная дверь, отверстая в небеса, звено между естеством и божеством, цепь, связывающая тех, кто ещё живёт, с теми, кого уже нет. И если человек в процессе своей деятельности располагает прошлым и настоящим, одной лишь смерти принадлежит будущее.

Поэтому смерть, орудие спасения, не вызывает у Мудреца ни страха, ни отвращения, наоборот, она представляется ему желательной, полезной и необходимой. И если срок своей жизни произвольно сокращать нам не позволено, право распоряжаться жизнью материи, переданной Богом в наши руки, мы получили.