Философские основы зарубежных направлений в языкознании

Муж: Дана сегодня сам дотянулся до счетчика на платной стоянке и бросил в него монетку.

Сегодня, когда я отвозил из детского сада Дану, нашего четырех летнего сына, он сумел сам дотянуться до щели в счетчике, когда мы оставили машину на платной стоянке, тогда как раньше его приходилось для этого брать на руки.

Жена: Ты его брал с собой в магазин грампластинок?

Если он бросил монетку в счетчик, то это значит, что ты поставил машину на стоянку, когда он был с тобой. Мне известно, что ты остановился у магазина грампластинок либо по дороге в детский сад, либо по пути домой. Так когда же ты был в магазине – по дороге домой, когда он был с тобой, или когда ты ехал за ним и, значит, еще где-то останавливался по пути домой?

Думается, что здесь имеет место смешение различных понятий. Лингвистам давно известно, что в любом естественном языке происходит противоборство двух тенденций – тенденции к экспликации и тенденции к импликации. При этом степень экспликации или импликации варьируется в зависимости от условий коммуникативного акта и, в частности, от объема исходных («фоновых») знаний, разделяемых коммуникантами. Известно также, что разговорная речь, будучи в наибольшей мере связанной с ситуативным контекстом, характеризуется высокой степенью импликации, что находит свое выражение, в частности, в эллипсисе – опущении элементов сообщения, данных в ситуации.

И вместе с тем было бы неверно полагать, что языковые выражения, приведенные выше в левой колонке, сами по себе лишены смысла и обретают его лишь в ситуации. В самом деле, речевая ситуация конкретизирует и дополняет значения тех или иных языковых выражений, уточняет их смысл, но из этого никак не следует, что язык является несовершенным средством выражения мысли. Напротив, в способности языка селективно выделять подлежащие экспликации и импликации элементы коммуникации с учетом того, что восполняется или не восполняется ситуацией, проявляется именно его адекватность как средства выражения мысли.

Из приведенного примера также следует, что этнометодологи не различают языковых значений, присущих языковым единицам как таковым, и значений контекстуальных, реализуемых этими единицами и их различными комбинациями в речевых контекстах. Кроме того, весьма недифференцированно используется и понятие «смысл высказывания», в которое включаются не только восполняемые ситуацией элементы высказывания, но почти все то, что входит в исходные знания собеседников и делает возможным взаимопонимание между ними.

Одной из наиболее острых проблем этнометодологии (как, впрочем, и американской социологии вообще)[553] является проблема эмпиризма. Недаром даже американские социолингвисты, дающие в целом положительную оценку этнометодологии, не могут не отметить ее «крайний эмпиризм», отсутствие у нее четко разработанного понятийного аппарата, сведение многих этнометодологических работ к «сбору и демонстрации примеров»[554]. Извлекаемые из речевого материала социальные категории, как правило, формулируются ad hoc и не объединяются в рамках единой теории.