Философские уроки счастья

Его род был славен. Знаменитый Фридрих I Барбаросса (Рыжебородый), император священной Римской империи, приходился ему двоюродным дедом. Отец, граф Аквинский, состоял в родстве с французским королевским домом. Современники отмечали, что в нём воплотились лучшие черты знатного рода: учтивость и терпение. За мягкость характера его даже прозвали «ангельским доктором». Родился Фома близ Неаполя, но в нём смешалась кровь немцев, французов и итальянцев. Словом, он был европейцем.

Однако этот образованный и учтивый человек был решительным врагом всякой свободной мысли. На словах почитая разум, он в то же время сразу даёт понять, что у церкви есть кому размышлять над религиозными вопросами, а дело всех прочих — слушать и усваивать: «Если кто-нибудь, кичась своей мнимой (?) мудростью, хочет бросить вызов тому, что нами написано, пусть говорит не в углу и не перед детьми, которым не разобраться в столь сложном деле. Пусть он ответит открыто, если посмеет (ох, не лишнее предупреждение… — Авт.). Вот я, дабы ответить ему, и не только я, недостойный, но и другие искатели истины, мы сразимся с его заблуждением или исцелим его невежество».

Заблуждение или невежество — других вариантов у Фомы не существует. Причем упорствовать не рекомендуется: «Извращать религию, от которой зависит жизнь вечная, гораздо более тяжелое преступление, чем подделывать монету, которая служит для удовлетворения потребностей временной жизни. Следовательно, если фальшивомонетчиков, как и других злодеев, светские государи справедливо наказывают смертью, ещё справедливее казнить еретиков, коль скоро они уличены в ереси».

Итак, с еретиками проблем нет, равно как и с их умствованиями. Последователи Фомы еще внесут в «Индекс запрещенных книг» произведения Коперника, Спинозы, Бэкона, Гоббса и многих других мыслителей.

Псы Господни

За десять лет до рождения Фомы испанский монах Доменико де Гусман основал в Тулузе нищенствующий орден. Вступавшие в него давали обет бедности, воздержания и послушания. Эмблемой ордена выбрали собаку с зажжённым факелом в зубах: так доминиканцы переосмыслили свое название — домини канес, то есть псы Господни. Они с самого начала отличались непримиримостью к еретикам, и в 1232 году руководство католической церкви поручило им руководить инквизицией; они же будут в свое время активно участвовать и в покорении американского континента. Именно доминиканцы приглянулись восемнадцатилетнему Фоме.

Родители были не против, чтобы он стал монахом — хотя бы бенедиктинского монастыря, где не требовалось бедствовать и молодому человеку уже было обеспечено место аббата. Тем более, что в таком монастыре он и воспитывался с пяти лет. Однако Фома заявил, что хочет быть нищим не на карнавале, а в нищенствующем ордене. И постригся в монахи.

Через несколько месяцев генерал ордена посылает его учиться в Парижский университет, центр католической мысли. Но многочисленная родня Фомы не думала сдаваться. По дороге в Париж его схватили собственные браться и на всякий случай заперли в одной из башен отцовского замка. Потом началась обработка. Чтобы совратить благочестивого юношу, к нему привели красивую куртизанку. Обычно сдержанный Фома разбушевался, выхватил из камина горящую головню и выгнал девицу, заодно пригрозив поджечь замок. В конце концов домашние махнули на него рукой, и Фома благополучно бежал из заточения, спустившись из окна на верёвке.

Учился в Париже, а через три года вместе с Альбертом Великим, немецким философом и знатоком Аристотеля, поехал в Кёльн организовывать доминиканский университет. Там Фома изучал теологию. Активности в диспутах не проявлял, во время споров отмалчивался, и товарищи считали его тупым. Фома отличался высоким ростом, был толст и неповоротлив, за что получил прозвище Немого Вола. Но при этом был кроток, трудолюбив и вызывал сочувствие. Некий сердобольный студент однажды предложил помочь в основах логики. Тупой вежливо поблагодарил. Сердобольный начал объяснять, пока не дошёл до места, где и сам не очень понимал предмет. Тогда смущенный тупой всё ему растолковал. И хоть Фома по-прежнему ничем не выделялся, Альберт Великий разглядел в молодом человеке незаурядный талант. «Вы зовете его тупым волом, — сказал он студентам. — Говорю вам, вол взревет так громко, что рёв его оглушит мир».

Потом Фома снова учился в Париже, а окончив университет, успешно преподавал в нем теологию. Ему было 33, когда папа Урбан IV вызвал его в Рим. Папа надеялся, что именно этот ученый монах сумеет подновить обветшавшую со времен Августина религиозную философию.

Волу настала пора взреветь.

Церковная перестройка