Философский дневник

конце присоединил Горацио. А я думаю, что два главные харак-

тера это — Дон Кихот и Горацио, и Санхо Панса, и Душечка.

Первые большею частью мущины; вторые большей частью жен-

щины. Сыновья мои все Дон Кихоты, но без самоотвержения, дочери все — Горации с готовностью к самоотвержению.

20 марта 1905. Я. П.

Все нездоровится. Три дня ничего не писал, кроме писем.

Нынче не выходил. Борюсь с славой людской. Письма укоритель-

ные, и не мог преодолеть неприятного чувства. — Записать: 1) В детстве — как взброшенное кверху тело, которое оста-

новилось перед падением вниз. Сначала не видишь падения, по-

том радуешься ему (молодость), потом быстрее — удивляешься, потом еще быстрее — отчаиваешься, и потом признаешь и пони-

маешь, что только и есть это промелькание или бесконечно ма-

лое, или бесконечно большое.

2) Не помню, надо спать.

22 марта 1905. Я. П.

Записать надо одно:

Понял и решил, что для хорошей жизни нужны две вещи: 1) руководиться в жизни только (помимо требований тела) во-

лей Бога, независимо от мнения людей. Даже практиковать юрод-

ство (незаметное). И 2) не думая о любви к тебе людей, любить

всех людей и, главное, любить не только на деле, в сношениях, но

в мыслях, в представлении о людях: всегда думать о людях с ува-

жением и любовью, не позволять себе думать не добро. Я сказал:

' я понимаю то, что хочу сказать (фр.).

182

«не только, но», а напротив: главное дело — приучить себя ду-

мать всегда с любовью о людях, тогда только будешь и обращать-

ся с ними с любовью.

Все эти дни колебался; думал, можно ли, не заботясь о славе

людской, о их любви к себе, любить их, и нынче понял, что это

не только можно, но должно.

Испытываю чувство любви ко всем, ко Всему, и мне особенно

хорошо. Боюсь, что много в этом физического, но все-таки это —

великое благо. Господи, не отнимай у меня этого. Приди и вселися....

30 марта 1905. Я. П.

Записать:

1) Нужнее всего мне две вещи: победить заботу о мнении

людей и недоброе чувство к ним.

Для первого — пользоваться всяким случаем осуждения, не-

понимания тебя, не огорчаясь и не справляя.

Для второго очень важное: не позволять себе думать недобро

о людях. Нынче был опыт с Левой, и нынче опыт первого: пись-

мо о сочинениях.

2) Ничто так не мешает улучшению людей, как забота об ус-

тройстве общей жизни, об исправлении, улучшении других.

3) Как правы славянофилы, говоря, что русский народ избегает

власти, удаляется от нее. Он готов предоставлять ее, скорее, дурным

людям, чем самому замараться ею. Я думаю, что если это так, то он

прав. Все лучше, чем быть вынужденным употребить насилие. По-

ложение человека под властью тирана гораздо более содействует

нравственной жизни, чем положение избирателя, участника власти.

Это сознание свойственно не только славянам, но всем лю-

дям. Я думаю, что возможность деспотизма основана на этом.

Думаю тоже, что своему участию в правительстве надо припи-

сать безнравственность, индифферентность европейцев и амери-

канцев в конституционных государствах.

4) Я — отделенное от Всего существо. Отделение свое я со-

знаю веществом и движением. Пределы свои я сознаю движу-

щимся веществом. Один предел есть та часть вещества, которую

я сознаю собой, другой — та часть движения, которую я сознаю

собой: ощущение и воспоминание.

3 апреля 1905. Я. П.

1) Все время думаю о том, как бы приучиться жить совер-

шенно независимо от мнения людского (исключая изучение того, 183

что им (людям) нужно, чтобы можно было служить им), незави-

симо даже от желания их любви к себе, а только для Бога, для

исполнения закона своей жизни. Я думаю и чувствую даже, что

можно приучить себя к этому. При такой одинокой, с одним Бо-

гом жизни теряется энергическая побудительная сила славы, одоб-

рения людского, но приобретается великое спокойствие, посто-

янство и твердое сознание верности пути. Надо, надо приучать

себя к этому. Я думаю, что можно приучить и детей.

2) Луки XVII, 7—10. Удивительная притча. Я только на днях

понял все великое значение ее. — Мы все хотим совершать

подвиги, чтобы люди хвалили нас; если и не похвалы, то хо-

тим награды, ценим свою заслугу. Это все — ужасное, зловред-

нейшее заблуждение. Человек не может ничего сделать лучше-

го, как только исполнить то, что должен. Исполнив же все, что

должен, он только не сделал дурного, только не виноват. Он

может быть не виноват, но заслуги никакой не может быть. Заб-

луждение о том, что в делах наших есть заслуга, происходит от

того же, что мы живем для славы людской, а не для Бога. Толь-

ко живи для Бога — и поймешь, что не может быть заслуги.

Это только от злого сравнения себя с другими. Помогай дру-

гим, если можешь, но не сравнивай себя с ними. Сравнивай

себя с тем, что ты должен и мог бы быть. Ты можешь пройти

по мосту, можешь не свалиться с него, но больше того, чтобы

пройти по мосту (который приготовлен для тебя), ты ничего

сделать не можешь. Ты можешь не потонуть, но лететь над

водой не можешь. И если ты прошел и не свалился, то тебе