Философский словарь

Авантюра, интересная и сопряженная с риском история – чаще всего тем более интересная, чем больше в ней риска. Этимологически «приключение» – то, что должно приключиться. Однако настоящим приключением может быть лишь что-то неожиданное, что-то такое, что уже происходит, но кончится неизвестно чем, оставаясь полным случайностей и непредвиденных поворотов событий. Приключение – нечто вроде незавершенной судьбы.

Если мы говорим о любовном приключении, то имеем в виду не имеющие перспективы отношения между мужчиной и женщиной. Однако утверждать это можно, только когда приключение завершится. Разве найдется человек, уже в начале приключения уверенный, что оно не перевернет всю его жизнь? В этом различие между приключением, всегда сопряженным с известным риском, и везением, не подразумевающим никакого риска, в том числе для чувств. Приключения не бывает без опасности. Вот почему жизнь – приключение, и притом единственно возможное приключение.

Приличие (D'ecence)

Минимальная степень стыдливости, накладываемая на нас обществом. Благопристойность связана не столько с моралью, сколько с вежливостью – внешней благопристойности вполне достаточно, чтобы выглядеть пристойно.

Примат/Первенство (Primat/Primaut'e)

Оба эти слова часто употребляются как синонимы, обозначая то, что стоит на первом месте, имеет наибольшую важность или наивысшую ценность. Я все же предпочитаю проводить между ними различие. Понятие «на первом месте» имеет смысл только в контексте известного порядка, и хотя в Писании говорится, что первые будут последними, подобное реже происходит по причине резкого внутреннего изменения (бедный разбогател, а богач разорился), чем в силу смены точки зрения на две иерархические системы. Особенно это проявляется при переходе от теории к практике, от истины к ценности, от порядка причин к порядку целей. Наиболее важное с точки зрения бытия или познания совсем не обязательно – и даже, как мне кажется, реже всего – является наиболее ценным с точки зрения субъекта или оценки. Например, быть материалистом значит утверждать примат материи. Но поскольку материализм это философское учение, он не может отречься от первенства мышления или духа. Маркс, провозгласивший примат экономики, насколько мне известно, отнюдь не подчинил деньгам собственную жизнь и не стал ни банкиром, ни продажным человеком. Фрейд, выдвинувший тезис о примате сексуальности и бессознательного, в своем существовании руководствовался отнюдь не этим; он не был ни идиотом, ни развратником, а искусство и здравомыслие ставил выше секса и оговорок. У Маркса, кстати сказать, эта позиция находит выражение в определении понятия идеологии, у Фрейда – сублимации. Пусть идеология, как говорил тот же Маркс, это камера обскура, в которой образ действительности выглядит перевернутым с ног на голову (нижнее становится высшим, а высшее – низшим, как в темной камере старинных фотоаппаратов), это еще не причина, чтобы обходиться без идеологии. И если всякая ценность есть результат сублимации, как считал Фрейд, это еще не причина отказываться от искусства, нравственности или политики. Следовательно, понятие примата-первенства должно быть разделено на два не только разных, но противоположных концепта, которые можно было бы определить следующим образом. Под приматом я понимаю то, что в нисходящем порядке определений является объективно наиболее важным; под первенством – то, что в восходящем порядке оценок субъективно представляется наиболее ценным. Концепт примата является онтологическим или пояснительным; это порядок причинно-следственных связей и познания, стремящийся к наибольшей глубине и основательности; концепт первенства – нормативным или практическим; это порядок ценностей и целей, стремящийся к наилучшему или наиболее высокому. Первый нужен, чтобы понимать; второй – чтобы выносить суждение и действовать.