Финансист

Повернувшись к парням спиной, Джульет прошипела:

– В чем проблема? Мне казалось, тебе теперь нравятся такие пай-мальчики. Ты встречалась с Кеном полгода, а он носит чертов галстук!

«Кен». Он не был пай-мальчиком; он был просто… Кеном. Он носил на работу галстук, потому что был управляющим. А после работы он носил спортивные костюмы, потому что действительно ходил качаться. Он ничего не изображал, и ему было плевать на все такое. Он не пытался привлечь внимание, входя в комнату, потому что стеснялся. И уж точно он не начинал хватать незнакомых девушек.

Он и к знакомым-то еле притрагивался.

– Да, но Кен не такая надутая клизма, – прошептала я в ответ.

Глянув через плечо, я увидела, что Бабби и его прихвостень с улыбкой чокнулись пивом в нашу сторону.

– Тоже мне. Я чего-то не въеду в твой вкус к мужикам. Зак тебе не нравится, этот не нравится…

Я снова повернулась к ней.

– Зак мне нравился больше, чем этот прыщ.

– Ну так пойди, поболтай с ним, коза. – Джульет указала своей бутылкой пива в сторону двери. – Он как раз сейчас работает.

– Но он мне так и не позвонил.

– Пс-ст. Так всего два дня прошло. Как там по правилам? Типа шесть дней. Парни теперь должны подождать шесть дней.

– Девушки, я разобью, вы не против?

Мы с Джульет уставились на будущего политика, который наклонился над столом и начал прицеливаться.

«А Кен бы дал мне бить первой».

Я сыграла одну партию, постоянно отпихиваясь от попыток Бабби прижаться ко мне своей клетчатой задницей во время прицеливания, и сказала, что ухожу. Я собиралась придумать какой-нибудь вежливый предлог, что-нибудь насчет того, что неважно себя чувствую, но Джульет вылезла и объявила, что у меня начались месячные и что это «чисто кошмар».

Я было уставилась на ее ехидно смеющуюся морду, но тут же простила, увидев, как Бабби и Бабби-мл. оба сразу отступили от меня подальше и дали мне уйти даже без обнимашек на прощание.

Идя к двери, я подумала: «А Кен проводил бы меня хотя бы до машины. Уже двенадцатый час».

Выйдя на улицу, я вытащила из сумки сигареты и закурила, застыв и пытаясь решить, не зайти ли сказать «привет» одному симпатичному бармену через дорогу. Медленно выпустив дым, я решилась.

«Да черт с ним. Да? Почему бы и нет? Он клевый. Я одинокая…»

Я как раз сделала первый шаг, когда услышала, как зазвонил мой телефон. Перебежав улицу, я остановилась прямо у входа в «Фаззи» и вытащила чертову штуку из сумки. Глянула на экран, на тяжелую деревянную дверь, снова на экран…

«Черт бы его побрал».

С громким вздохом я привалилась к обшарпанной кирпичной стене и мрачным голосом ответила на звонок.

– Привет, Кен.

– Привет, Брук.

«И тишина».

– Как прошел день? – наконец спросил Кен. Его голос был тихим и искренним.

– Да ничего, наверно. – Мой голос был сдержанным, но немного менее нервным, чем накануне. – А у тебя?

«Господи, как все это глупо».

– Ну… не знаю.

– Дай угадаю… Он был странным?

– Ага. – Если бы я его не знала, я бы подумала, что он грустит. Но я-то знала. Я точно знала, что чувства вроде грусти, злости, счастья и особенно любви были совершенно за пределами механического восприятия Кена.

– А скажи, Кен, – стряхнула я пепел на асфальт, – почему твой день был таким странным?

– Ты где? По звуку кажется, что где-то на улице.

«Ну, конечно. Сменить тему, как только я начала говорить о чувствах. Очень типично».

– В Афинах.

– В Афинах? Господи. Что ты там делаешь?

– У меня свидание.

«Снова тишина».

– Кен?

– Да.

Я услыхала на заднем плане звук открывающейся и закрывающейся гаражной двери. Кен приехал домой.

А я его там не ждала.

– С кем у тебя свидание?

Его ключи с металлическим лязганьем упали на стол. Я представила, как он один ходит по большому темному пустому дому, и улыбнулась.

– С одним парнем, с которым Джульет вместе учится. И еще с одним, который тут работает. Я сейчас с ним встречусь. Ну, чтобы уж не зря ездить так далеко, понимаешь?

«Тишина».

– Кен?

Он кашлянул.

– Да.

– Ты будешь разговаривать, или я тогда пойду?

– На свое второе свидание?

– Ага. А то он уже давно ждет.

Я была жестокой, но мне было плевать. Я собиралась извлечь из этого засранца хоть какие-то чувства, даже если это будет последнее, что я сделаю в жизни.

– А как ты потом доберешься домой? Может, мне стоит за тобой заехать?

«Господи! Что, блин, серьезно? Почему ты не ревнуешь, козел! Ненавижу!»

– Да нет, все нормально!

– Брук, давай я за тобой заеду. Я не хочу, чтобы с тобой вышло, как с Джейсоном.

– Мы сейчас говорим не про Джейсона! Мы говорим про то, что тебе даже плевать, что у меня свидание! Два свидания! У меня сегодня два свидания, а тебе на это насрать! – вырвалось у меня.

– Я этого не говорил.