Финиас Финн, Ирландский член парламента

— О, я думаю, что она любитъ его. Право я думаю, но она его боится. Она не совсѣмъ понимаетъ, сколько нѣжности таится подъ этимъ притворнымъ свирѣпствомъ. Освальдъ такой странный, такой неблагоразумный, такъ безтактный, что хотя онъ любитъ ее больше всѣхъ на свѣтѣ, онъ не пожертвуетъ даже оборотомъ слова, чтобы пріобрѣсти ея любовь. Скажите ему, что въ глубинѣ сердца онъ ей правится. Вы говорите, что одна женщина знаетъ другую, а я увѣрена, что онъ пріобрѣтетъ ея любовь, если будетъ только кротокъ съ нею.

Потомъ опять, прежде чѣмъ они разстались, лэди Лора сказала ему, что этотъ бракъ составляетъ самое дорогое желаніе ея сердца, и что признательность ея будетъ безконечна, если Финіасъ станетъ способствовать къ этому.

Все это опять сдѣлало несчастнымъ нашего героя.

Глава XXIII. Воскресенье на Гросвенорской площади

Кеннеди былъ самый внимательный членъ парламента и очень акуратный человѣкъ относительно правилъ и часовъ въ его домѣ, но онъ любилъ, чтобы и жена его была такъ же акуратна, какъ онъ. Лэди Лора, выходя за него, твердо рѣшилась исполнять свою обязанность къ нему во всѣхъ отношеніяхъ, даже хотя эти отношенія могли быть иногда непріятны, — и можетъ быть точнѣе исполняла это, нежели чѣмъ исполняла бы это, еслибъ любила его сердечно, — но можетъ быть не такъ любила акуратность, какъ ея мужъ, — и теперь уже нѣкоторыя его привычки сдѣлались для нея стѣснительны. Онъ всегда читалъ молитвы въ девять часовъ, завтракалъ четверть десятаго, какъ бы поздно ни легъ наканунѣ. Послѣ завтрака онъ распечатывалъ письма въ кабинетѣ, но любилъ, чтобы жена была съ нимъ, и разсуждалъ съ нею о содержаніи этихъ писемъ. Его домашній секретарь сидѣлъ въ другой комнатѣ, но онъ думалъ, что все должно быть сообщаемо секретарю черезъ его жену. Онъ требовалъ, чтобы она сама повѣряла счеты ихъ домашнихъ расходовъ, и позаботился научить ее какой-то прекрасной методѣ вести счетныя книги. Онъ предписалъ ей нѣкоторый курсъ чтенія, — что было Довольно пріятно: дамы любятъ получать такія предписанія; но Кеннеди казалось ожидалъ, что жена его будетъ читать назначенныя имъ книги, и еще хуже, онъ думалъ, что она будетъ читать ихъ въ то время, какое онъ назначилъ для этого. Это я нахожу тиранствомъ. Потомъ воскресенья сдѣлались очень скучны для лэди Лоры. Она пріучилась считать своей обязанностью ходить въ церковь два раза, и хотя въ домѣ ея отца это никогда не наблюдалось очень строго, она рѣшилась дѣлать это охотно. Но Кеннеди ожидалъ также, что она будетъ съ нимъ обѣдать вдвоемъ по воскресеньямъ и что вечеромъ у нихъ не будетъ гостей. Это требованіе было впрочемъ не очень строго, но лэди Лора находила, что оно вредно дѣйствуетъ на ея спокойствіе. Воскресенья были очень для нея скучны и заставляли ее чувствовать, что ея властелинъ и повелитель былъ настоящимъ властелиномъ и повелителемъ. Она дѣлала было усилія, чтобы избавиться этого, но усилiя ея были напрасны. Онъ никогда не говорилъ ей сердитаго слова, онъ никогда не отдавалъ ей строгаго приказанія, но у него была своя манера. Я не скажу, чтобы читать романы по воскресеньямъ было грѣшно, сказалъ онъ: — но мы должны согласиться, что мнѣнiя на этотъ счетъ разногласны, и что многіе изъ лучшихъ людей возстаютъ противъ подобнаго занятія по воскресеньямъ и что воздержаться отъ этого будетъ безопасно.

Такимъ образомъ романы были отложены и длинный воскресный вечеръ сдѣлался камнемъ преткновенія для лэди Лоры.

Сверхъ того, эти два часа съ мужемъ по утрамъ сдѣлались для нея очень утомительны. Сначала она объявила, что ея величайшимъ честолюбіемъ будетъ помогать муку въ его трудахъ, и она читала всѣ письма отъ Мэк-Нобеовъ и Мэк-Файсовъ, просившихъ мѣстъ мѣрщиковъ и таможенныхъ смотрителей, съ притворнымъ интересомъ. Но работа эта очень скоро надоѣла ей. Ея быстрый умъ скоро распозналъ, что она ничего тутъ не дѣлаетъ. Это все были только формы и пустословія и притязанія на дѣло. Мужъ ея исполнялъ все это съ чрезвычайнымъ терпѣніемъ, читалъ каждое слово, отдавалъ приказанія относительно малѣйшихъ подробностей и добросовѣстно дѣлалъ то, зa что взялся. Но лэди Лорѣ хотѣлось бы вмѣшиваться въ политику, разсуждать о билляхъ, помогать сажать па мѣсто мистера такого-то и сталкивать съ мѣста лорда такого-то. Для чего должна она терять время на то, что молодой человѣкъ въ смежной комнатѣ, называемый домашнимъ секретаремъ, могъ исполнять такъ же хорошо, какъ и она?

Все-таки она повиновалась. Какъ ни трудна была ея задача, она повиновалась. Если мужъ совѣтовалъ ей сдѣлать то и то, она слѣдовала его совѣту — потому что она такъ много была ему обязана. Если она приняла половину всего его богатства не любя его, она тѣмъ болѣе была ему обязана. Но она знала — она не могла этого не знать — что умъ ея былъ блестящѣе, чѣмъ у него, и не было ли для нея возможности руководить имъ? Она сдѣлала усилія руководить имъ и узнала, что онъ упрямъ какъ быкъ. Кеннеди былъ, можетъ быть, человѣкъ не даровитый, но онъ умѣлъ поступать по-своему и намѣревался этого держаться.