Финиш

Несколько часов спустя швыряю телефон на стол и падаю на стул в своем офисе в Шарлотт, где нахожусь с тех пор, как вышел из «Гаража Кингов», пытаясь уладить конфликт с Домом и Шоном. Почти весь день я вел переговоры с гребаным безумцем, к которому отправился много лет назад по собственной воле. Чтобы сдержать своего притеснителя, не подпускать и на пушечный выстрел к братьям, клубу и любимой женщине, перевожу огромную сумму денег на его счет.

И тем самым соглашаюсь на новый договор, благодаря которому еще некоторое время буду у Антуана под каблуком. Но меня гложет не моя принудительная верность ему. Если я смогу контролировать клуб и отношения, тогда у меня получится разобраться с Антуаном, даже если за этим грядет объявление войны и его свержение. Из-за случившейся несколько часов назад ссоры между мной и братьями чувствую себя побежденным, чего, в принципе, не мог себе и представить.

С этого момента что бы я ни делал, чувствую, что потерял все.

Несколько часов назад она проснулась и, несомненно, почувствовала себя попранной самым непостижимым образом. А меня рядом не было. Я мог бы попытаться объясниться, привести доводы в пользу своих решений, но меня там не было. И я понимаю, что теперь аргументы не возымеют должного эффекта.

Подавив чувство вины, обвожу взглядом небо над Шарлотт, зная, что у меня связаны руки. Та беспомощность, что я ощущаю, неминуема, мои судьба и будущее уже предопределены, но в кабинет входит Шелли с чашкой кофе.

– Дорогой, выглядишь ужасно. Выпей. – Она ставит чашку на стол.

В голове крутятся осуждающие слова Шона и Дома, челюсть болит от удара, нанесенного Шоном, а изнутри меня разрывает от их последних слов. Шелли стоит возле стола, и я чувствую ее беспокойство и сомнение. Наконец она говорит:

– Знаю, сейчас неподходящее время, но тебе зво…

– Прими сообщение.

– Он сказал, это срочно, дело касается некой Сесилии.

Волосы на затылке встают дыбом, я иду прямиком к мигающей лампочке на столе и поднимаю трубку.

– Он представился?

Она кивает.

– Роман Хорнер.

Тот телефонный звонок и происходившее на протяжении нескольких часов после него я столько раз проигрывал в памяти, что теперь словно проживаю все заново. Сначала встреча с Романом, изменившая мое представление о нем, а потом ужасные два часа, что я провел за рулем на пути в Трипл-Фоллс, намереваясь ее перехватить. С той самой минуты, когда Дом лежал у нее на руках, умирая, и до того мгновения, когда после этого мы посмотрели друг другу в глаза и я наказал ей больше сюда не возвращаться. Моя жизнь была уничтожена за двадцать четыре часа, и началась война.

В ту ночь я действительно потерял все. Контроль, брата, Сесилию, клуб – все, что было мне дорого, – потому что сомневался, принимая решения, руководствуясь своими чувствами. Я не имею права снова повторять эту ошибку. Не имею права сомневаться. Не могу ее потерять из-за этого. Если хочу одолеть Антуана, то должен позволить бесчувственному солдату – тому монстру, что живет во мне, – взять верх.