Финиш

– Я должен. Всего на несколько дней. Я вернусь…

– Нет! – Яростно качаю головой. – Нет!

– Trésor, – голос у него немного дрожит, – пожалуйста, посмотри на меня.

Он явно намерен меня оставить. Поворачиваю голову, чувствуя боль в груди такой силы, что не могу дышать. Но внутри что-то надламывается, тело горит от злости, и мой боевой дух возвращается.

– Ты обещал, что мы будем принимать решения вместе. Ты обещал никогда меня не покидать!

– А ты обещала позволить мне тебя защищать. И это обещание важнее остальных.

– Нет! Это обещание важнее тех, что дала я, а не тех, что дал ты. Тебе это с рук не сойдет. Если выйдешь за дверь, между нами все кончено. Если выйдешь из дома, я больше никогда не пущу тебя обратно. Никогда.

– Я должен. Должен это сделать. А ты должна мне доверять.

Не веря своим ушам, качаю головой.

– Ты никогда не перестанешь разбивать мне сердце, да? Никогда не перестанешь мне лгать! – Я понимаю, что снова закрываюсь от него, и Тобиас тоже чувствует, поскольку слышу, как у него вырывается мучительный стон, когда он напирает, пытаясь получить желаемый ответ.

– Послушай, у меня нет выбора, – это приказ. Приказ мужчины, который много лет назад ворвался в мое сердце. Это говорит мой воскресший король. Это он сейчас просит его выслушать – мужчина, который распланировал всю свою жизнь. Мужчина, с которым я познакомилась много лет назад, и мужчина, которого я сейчас испепеляю взглядом. Вот только он уже принял решение.

– Мне надоело слушать, раз эта сумка еще существует. Иди на хрен, Тобиас.

– Перестань, Сесилия, – возражает он, но я этого не потерплю. Ни в этот раз, ни в любой другой.

– Если ты уедешь, между нами все кончено. Все легко и просто.

Исходящие от него рвение и эмоции слишком сильны, чтобы я могла отвести взгляд. Облегчение приносит только пощечина, гнев высвобождает боль, которую я ему причиняю. Я хочу разорвать его на куски. На глаза наворачиваются жгучие слезы, когда Тобиас сжимает мои волосы в кулаке и наклоняется, смотря мне в глаза.

– Ты должна мне доверять. Я делаю это для того, чтобы мы прожили эту жизнь намного дольше.

– Ну а я тебе не доверяю. Ты мое доверие еще не заслужил. Даже близко. И если выйдешь за эту дверь, никогда не получишь ни моего доверия, ни меня. Никогда, мать твою!

Схватив меня за подбородок, он заставляет смотреть ему в глаза, но я закрываю их и начинаю постепенно от него отгораживаться, пока по щеке катится слеза.

– Не делай этого, – предупреждаю я. – Если уйдешь, ты убьешь нас. Я не блефую, Тобиас. Я дам тебе все что угодно, кроме этого.

В его глазах появляется понимание, и теперь он знает, что я не шучу.

– Это ты должен мне доверять, Тобиас. Ты должен доверять мне, но не можешь, правда? После всего, что мы пережили, ты до сих пор не веришь в нас. Что бы с нами ни произошло, что бы ни встретилось на нашем пути, с какой бы опасностью мы ни столкнулись, мы сможем противостоять ей вместе, но ты отказываешься в это верить. Ты как будто запрограммировал себя. Но послушай меня: я слабину не дам. Я тебя не прощу. Если ты вот так нас сломишь, я больше никогда тебя не прощу.

– Сесилия, посмотри на меня.

– Тобиас, лучше не стоит, потому что сейчас я вижу только гребаного лжеца, который постоянно разбивает мне сердце и нарушает свои обещания. Еще десять минут назад я видела человека, ради которого готова была жить в вечном аду. Это единственное, что ты можешь сделать, если хочешь покончить с нами навсегда.

Хлопаю ладонями по его груди.

– Так близко. Я была чертовски близка. Похоже, бог любит троицу?

– Сесилия…

Он действительно собирается уйти. Он меня бросает.

– Вот и все, Тобиас. Это единственное из твоих решений, которое приведет нас к миру или сломает окончательно. И это твой выбор. Я свой сделала. Тебе только нужно довериться мне. Другого не дано. Я не жду, что ты сделаешь верное заключение, твое время уже на исходе. Ты, черт возьми, дал мне обещание. И первые два уже нарушил, отказавшись сообщить, что происходит. Думаешь, я не понимаю, что ты что-то скрываешь? Думаешь, я так плохо тебя знаю? Ты ничего не сможешь от меня скрыть!

– Я не знаю, что происходит, – взрывается он, – и это не ложь! Я не могу рассказать тебе правду, если я ее не знаю! Я не знаю, что происходит, и не смогу защитить нас, если буду и дальше находиться в неведении.

– Но что-то ты все же знаешь, верно? Достаточно, если понимаешь, где нужно искать эту правду, так? – возражаю я и снова плачу, когда Тобиас опускает взгляд в пол. – Ты все рушишь. Мы только что вернулись к тому, что у нас было, а ты все портишь, потому что, черт возьми, не хочешь мне довериться!

Тобиас прижимает меня к двери, и в его глазах вспыхивает огонь. Я толком не уверена, кто кого удерживает, но мое проклятое сердце еще борется, тогда как надежда угасает. И я не сомневаюсь в каждом сказанном мной слове. Этого простить я не смогу. И не хочу.

У него вырывается болезненный стон, Тобиас накидывается на меня с обжигающим поцелуем, но я отстраняюсь, укусив его за губу, на что он только довольно стонет. Я толкаю его в грудь.