Финвэ. Влюбленное сердце (СИ)

«Неужели снова плен?!» — от этой мысли по спине побежали мурашки. Мысленно попросив у Валар помощи, Финвэ устало упал на лежанку. Ноги гудели, в роа чувствовалось странное изнеможение, в ушах шумело. В пору было дать волю навалившемуся на него оцепенению в смеси в отрешенностью, и избранник Валар блуждал потерянным взором по обстановке своей темницы.

Вдруг его взгляд поймал странный блеск среди вороха исписанных пергаментов, в беспорядке лежавших на столе вперемешку с фолиантами и рисунками. Оттуда, откуда он смотрел, казалось, что свет от небольших размеров огненного шара пытается пробиться сквозь многие слои бумаги. Финвэ поднялся на ноги и не колеблясь протянул руку к источнику свечения, замерев пред ним в восторге, широко распахнув ярко-синие глаза.

— Палантир! — вслух произнес он, — Видящий камень…

Бывший Владыка народа нолдор, несмотря ни на что, всегда ценил крайне высоко многочисленные таланты своего первенца, но в этот миг его как никогда прежде переполняло чувство гордости за Феанаро. В его распоряжении был палантир, а это значило, что он мог увидеть то, происходило в уголке Арды, где находился другой такой Видящий Камень, и даже говорить с тем, кто, подобно ему сейчас, стоял, склонившись над палантиром, приложив ладони к его идеально гладкой, блестящей и переливавшейся неземным светом поверхности.

Затаив дыхание, Финвэ всматривался в темно-фиолетовую глубину созданного старшим из его детей шара, держа его обеими руками. Первым, что он различил, после того, как золотистая дымка рассеялась, были высокие, увенчанные разноцветными, выложенными мозаикой, куполами башни Тириона, освещаемые ярким светом Анара. Главный город нолдор Амана, его оплот и основанная им столица второго народа предстал во всей красе перед ненасытным взором своего бывшего Владыки. Беломраморная набережная Туны, протекавшей через самый центр, выложенные красным полированным гранитом дорожки поражающих буйством осенних красок садов и парков, холмы, с красовавшимися на их вершинах святилищами Валар-покровителей города — все это видел Финвэ и сердце его обмирало, а феа готова была вырваться из тела, устремившись туда, на залитую светом центральную площадь, где располагались его чертоги — огромный, многоуровневый дворцовый комплекс, вмещавший в себя многочисленные одноэтажные хозяйственные постройки, галереи, просторные приемные покои, огромные пиршественные залы со сводчатыми потолками и рядами массивных колонн, украшенные искусно вырезанными из мрамора статуями, висячие сады и парки, разбитые на большой высоте, благоухавшие весной ароматами цветущей вишни и яблонь, а осенью услаждавшие взор яркими красками поздних цветов и окрашивавшимися во все оттенки зеленого, желтого и красного листьев, все это было там и по сей день. Не в силах оторвать взора от прекрасных видов Тириона, бывший Нолдаран заметил на одной из террас показавшуюся знакомой фигуру, прогуливавшуюся у края, легко касаясь перил и кутаясь в теплый светло-голубой плащ от дувшего на высоте прохладного ветра.

И снова воспоминание об их с Индис и общими детьми жизни во дворце столицы всколыхнулось, болью отдаваясь в учащенно забившемся сердце Финвэ.

«Сейчас не время тосковать о женах!» — тут же возмутился он собственным мыслям. — «Я должен узнать, где я и что произошло с Филитэль!»

В этот момент деревянная дверь на противоположенном конце небольшой комнаты заскрипела и отворилась. Финвэ резко оглянулся, не успев выпустить из рук палантир, который засветился голубовато-синим, словно приветствуя вошедшего.

— Приветствую в моих скромных чертогах, Нолдаран, — произнес грудным голосом вошедший высокий, как и он сам, широкоплечий нолдо, — Надеюсь, небольшая хитрость Филитэль и моего кольца позволила тебе хорошенько отдохнуть после долгой дороги, — и он от души рассмеялся.

Ошеломленный этим внезапным появлением, Финвэ отпустил палантир, повернувшись спиной к столу, на котором он лежал, а лицом к нежданному собеседнику.

— Я вижу, ты уже вполне освоился с моим Видящим Камнем, — снисходительно ухмыльнулся неизвестный нолдо, — Могу представить, как не терпится тебе снова оказаться в кругу родни… — он закатил глаза с гримасой притворного сопереживания.

— Кто вы такой?! — сжимая кулаки, грозно спросил Финвэ.

Незнакомец назвал имя Филитэль, и это давало повод думать, что именно благодаря «Пташке» он очутился снова в неволе, а потому бывший Владыка нолдор счел излишним интересоваться ее самочувствием и местонахождением.

Только сейчас Финвэ понял, когда именно ошибся, позволив «родственнице» прикоснуться к своей ладони острием пропитанного усыпляющим зельем шипа на бриллиантовом перстне при передаче барбарисовых ягод.