Финвэ. Влюбленное сердце (СИ)

Финвэ тяжело вздохнул. Он не знал, что говорить. Слова, которые он много раз повторял ей, воображая их будущую встречу, вылетели из головы, должно быть, от удара о мостовую. И теперь бывший Нолдаран сидел в совершенном безмолвии и мог лишь созерцать ее, снова и снова сомневаясь, что перед ним действительно Териндэ.

Он поймал ее руку и сжал в своей. Не верилось, что вот так просто он может заговорить с ней сейчас, что вот сейчас она рядом, будто никогда не покидала его, будто все произошедшее после ее ухода было лишь сном.

— Сериндэ, это я…

Мириэль покачала головой, а затем прикрыла глаза, из которых на казавшиеся розоватыми щеки полились блестящие струйки.

Она отвернулась, стараясь скрыть лицо, тоже глубоко вздыхая.

— Нет, мельда, — Финвэ потянулся к ней, желая прикоснуться, — не прячься от меня. Посмотри мне в глаза, — просил он, придвигаясь ближе, обнимая не сопротивлявшуюся ему деву.

— Теперь я зовусь Фириэль, — услышал он ее горький шепот, — Валар опять посылают мне тебя, желая снова испытать, но я больше не попаду в этот капкан, слышишь?

— Поверь, наша встреча также неожиданна для меня, как для тебя, — говорил ей Финвэ, — Я не искал ее, хоть и долго надеялся, что мне доведется оказаться на Эа и встретить тебя вновь…

Вместо ответа послышался приглушенный плач, который она, по-видимому, уже не в состоянии была сдерживать.

— Прости меня, прошу, — он крепко сжал ее в объятиях, — Мельда, всегда я тосковал по тебе, никогда ты не покидала моего сердца… — и сердце Финвэ, при этих словах болезненно сжалось, как в те дни, когда ему, правителю нолдор, случалось вспомнить об ушедшей в чертоги первой супруге.

— Это я должна просить прощения, — сквозь рыдания шептала Териндэ, — Это я виновна в том, что ушла, оставив тебя одного с малышом. Я была так слаба, силы покинули меня и до сих пор я с содроганием вспоминаю то время, — всхлипывала Мириэль.

— Забудь об этом, моя серебряная королева, — шептал ей на ухо Финвэ, стараясь утешить, — Твоей вины нет ни в чем. Иди ко мне, Териндэ, позволь хоть сейчас стать тебе опорой, — голос его дрогнул на последних словах.

Бывший Нолдаран сам готов был разрыдаться. К счастью, расчувствоваться окончательно ему помешал внезапно остановившийся паланкин.

— Приехали, госпожа Фириэль, — раздалось снаружи.

— Везите к черному ходу, — встревожено отвечала Териндэ, подняв голову и утирая слезы.

Взглянув на него, она плотнее прикрыла дверцу паланкина и поправила на ней красную штору.

Снова тронулись, но проехали совсем немного, лишь обогнув какое-то строение. Финвэ явственно услышал, как за ними, въехавшими во двор, со скрипом закрываются массивные ворота.

— Хороший мой, — шептал ему, задыхаясь, вождь татьяр, — Прости меня, мой серебряный цветок, моя радость, — Финвэ оглаживал казавшегося без сознания Эльвэ.

Тот лежал на тюфяке, повернув вправо вспотевшую голову, не открывая глаз, и казалось, что он едва дышит.

— Не уходи сейчас, — слабым голосом проговорил Эльвэ, почувствовав, что друг пытается подняться на ноги.

— Я скоро вернусь к тебе, дождись, прошу, — умоляюще обратился к нему Финвэ, — Сейчас я должен ненадолго отлучиться в наш стан. Но я обещаю, что вернусь за тобой очень скоро, моя серебряная звезда…

Заверив и обнадежив обессиленного Эльвэ, его друг натянул все еще влажные, превратившиеся в грязное рванье, одежды, в которых пришел в белый шатер, и отправился к месту, где ночевали немногочисленные лошади народа нельяр, оставив вождя лалдар отдыхать на лежанке в его шатре.

Ему хотелось взять одну из лошадей, чтобы поскорее добраться до лагеря второго народа. Чувства Финвэ пришли в полное смятение. Он знал только, что нуждается в Эльвэ, в том, чтобы отдавать ему свое тепло и в том, чтобы, слив воедино их феар, чувствовать поток чистейшей, неисчерпаемой любви, исходивший из души вождя третьего народа и проливавшийся на него серебряным водопадом, блистающим бриллиантовыми искрами. Тогда он думал, что хотел бы провести Вечность, купаясь в потоке этой любви.

Стараясь придумать правдоподобное объяснение долгого отсутствия для родичей и невесты, Финвэ не заметил, как белоснежный конь принес его прямо к стоянке татьяр. Вождь спешно соскочил с лошади и вступил в охваченный паникой лагерь, встревоженно озираясь по сторонам. Сердце Финвэ болезненно сжалось от недоброго предчувствия.

— Где ты был?! Высшие Силы! — первой к нему в объятия бросилась мать, — Слава Единому — ты невредим! — она крепко прижала к себе сбитого с толку такой реакцией на свое появление Финвэ.

— Что произошло?! Почему все суетятся? Где Мириэль? — встревожился вождь татьяр.

— Наконец-то соизволил появиться, — грозно прозвучал голос подоспевшего отца, — Где ты был?! — по тому, как звучал этот голос, и по суровому выражению мужественного лица можно было понять, что прародитель второго народа пребывал к крайнем гневе.

— Отец, — начал Финвэ, — я должен был найти Эльвэ! Он сбежал и я испугался, что в такую грозу с ним что-нибудь может случиться в лесной чаще…