Фёдор Абрамов

Но вовсе не в «Деревянных конях» таилась суть причины охлаждения отношений между Фёдором Абрамовым и «Новым миром». Возможно, он не доверял определённому ряду сотрудников редакции, вторично не пропустивших, как он полагал, в печать рассказы «Материнское сердце» и «Могилу над крутояром», или он просто устал от ожидания публикации, тем более что вокруг «Нового мира» сложилась нервозная ситуация.

Из письма Ефима Дороша Фёдору Абрамову от 20 января 1970 года:

«Возвращаю Вам “Материнское сердце”, “Могилу на крутояре”, посылаю также второй экземпляр “Из рассказов Олёны Даниловны”, может быть, Вам пригодятся. Признаться, я не могу понять, почему тон Ваших последних писем столь нервен и раздражителен. Что до этих двух рассказов, то Вам я и другие товарищи говорили, что они нам не подходят, и объясняли почему. Но Вы зачем-то снова дали их Александру Трифоновичу, хотя с нами как будто и не спорили. Далее, заявление Ваше относительно “Деревянных коней”, что это первый вариант, прозвучало для меня, признаться, несколько неожиданно. Рассказ у нас довольно давно, причём сразу же Вам было заявлено, что он нам нравится, что мы постараемся его напечатать, и вдруг, когда рассказ в наборе, оказывается, что он недоработан. Не очень понравились мне слова – “оставляю за собой право”. Это звучит как цитата из юридического документа, как заявление, так называют стороны. Мне кажется, что наш журнал, печатав роман, а затем “Пелагею”, высказал в отношении Вас и Ваших работ и внимание, и заботу, и прямую заинтересованность в том, чтобы ничто не мешало читателям почувствовать всю силу правды, заключённой в Ваших произведениях. Право, мы не заслужили упрёков в робости, и едва ли справедливо ставите нам в пример смелость “Советского писателя”.

Искренне уважающий Вас – Е. Дорош».

И ещё – отказ «Нового мира» в публикации повести «Алька» подлил больше масла в огонь разбушевавшегося конфликта. Фёдор Абрамов негодовал. Знал ли об этом конфликте Александр Твардовский? Конечно, знал. Но отчего-то вовсе не пытался потушить весь этот накал страстей, вспыхнувших между редакцией и Абрамовым.

В итоге, какими силами – мы не знаем, конфликт всё же удалось погасить. «Деревянные кони», как и обещал Твардовский, шли во втором номере, и Абрамов с нетерпением ждал выхода публикации. Но февральский разгром редакции, когда из её состава были выведены шесть человек, и последующий вынужденный уход Твардовского с поста главреда внесли свои коррективы в публикацию «Деревянных коней».

12 февраля Александр Твардовский отправленным в секретариат правления Союза писателей СССР заявлением попросил снять его подпись как главного редактора с февральского номера журнала. Этот шаг означал не только сложение полномочий главного редактора, но и как следствие приостановление выхода в свет второго номера «Нового мира» за 1970 год на неопределённый срок.

О решении Твардовского оставить редакцию Абрамов узнал из телефонного разговора с Дементьевым уже 13 февраля. Всё случившееся с «Новым миром» стало для него настоящим потрясением. Он воспринял разгром «Нового мира» как личную трагедию.

«Нет, мы ещё не отдаём себе отчёта в том, что произошло, – запишет он в дневнике 15 февраля 1970 года. – Катастрофа! Землетрясение!»

Переживания о ситуации в «Новом мире», о Твардовском, о судьбе «Деревянных коней» – всё тогда перемешалось в абрамовских думах. Он был готов ехать, бежать в столицу, неоднократно звонил Кондратьеву, Лакшину, Хитрову… и, в конце концов, бросив все дела, вырвался к Твардовскому, но уже в Красную Пахру, став одним из немногих авторов «Нового мира», кто навестил бывшего главреда в самые трудные для него первые дни ухода из редакции.

В мартовском номере «Информационного бюллетеня Союза писателей СССР» за 1970 год была опубликована официальная информация об изменениях в составе редколлегии журнала «Новый мир», в которой, в частности, говорилось: «Секретариат правления Союза писателей СССР удовлетворил просьбу А. Т. Твардовского – освободил его от обязанностей главного редактора журнала “Новый мир”. Главным редактором журнала “Новый мир” утверждён В. А. Косолапов».

Эпоха «Нового мира» Александра Твардовского теперь уже закончилась навсегда. Наступали новые времена.

А как же «Деревянные кони»?

О том, что повесть снята и не пойдёт в февральском номере журнала, Фёдору Абрамову скажет ещё Александр Твардовский при их февральской встрече в Красной Пахре. А в конце марта, приехав в «Новый мир», Абрамов вновь погрузится в тягостную работу, ядовито навязанную ему цензурой, но, как потом выяснится, и этого будет мало. В конечном итоге, без ведома автора, не только сцена раскулачивания, но и само словесное понятие этого действа будут изъяты из текста повести. Абрамов узнает об этом только после того, как сам прочитает уже напечатанный в журнале текст.