Фиолетовый холм (СИ)

Кикимер лежал на полу, задыхаясь.

— Что ни делал Кикимер, он не мог причинить вред медальону! — стонал эльф. — Кикимер не смог выполнить приказ, Кикимер плохой эльф, Кикимер не уничтожил медальон! Кикимер видел, как страдает хозяйка, но не мог нарушить приказ доброго хозяина, потому что хозяин Регулус велел ему…

В окно ударил порыв ветра, и Гермиона распахнула глаза. Она отхлебнула горячего чаю и почувствовала приятное тепло, разливающееся по телу.

— Снова лимонный чай, — раздался насмешливый голос.

Гермиона даже не вздрогнула, она привыкла к этой особенности Блэка, который поначалу развлекался таким образом, пугая её неожиданными появлениями.

— Снова, — ответила она и сделала новый глоток.

— Как дела у маглолюбов и маглокровок? — поинтересовался Регулус скучающим тоном.

Гермиона незаметно улыбнулась. Маглокровок, что же, она была готова примириться с этим.

— Сегодня значительно лучше. Ты был когда-нибудь в Министерстве Магии? — неожиданно спросила Грейнджер.

— В Министерстве? — удивился Регулус. — Доводилось пару раз. Отец проводил.

— Интересно, — протянула Гермиона.

— Варварский способ войти в Атриум мне запомнился надолго! — заворчал между тем Блэк. — Ты можешь себе представить аристократа в магловской телефонной будке, а? Мерлин, я ещё тогда выронил отцовский золотой жетон!

— Что за жетон? — спросила Гермиона.

— Золотой кругляш с двумя заглавными тиснёными буквами «М», — отмахнулся Регулус. — Зачем тебе это? Ты хочешь попасть в Министерство?

— А если и так? — вздёрнула голову Грейнджер. Она понимала, что теперь нужно попасть в Министерство, ведь они узнали, что медальон у Амбридж.

— Смешно, — фыркнул Блэк. — Тебе так просто не пройти, там распознающие чары. Кого попало не пропустят.

— Это мы ещё посмотрим, — прошептала Гермиона.

Регулус многозначительно поднял брови, ожидая продолжения.

— На площади Гриммо объявился кое-кто, а то мы уже заждались, — Гермиона решила сменить тему разговора. Она видела ночью двоих Пожирателей смерти в чёрных мантиях, они таращились в сторону дома. Появление тёмных волшебников лишь усугубило настрой Гарри, Рон стал ещё раздражительнее. Отчасти поэтому Гермиона и уходила от них сюда.

— Я так понимаю, это был сарказм? — протянул Регулус.

Гермиона пожала плечами и открыла принесённую в кабинет ещё вчера книгу сказок.

— Я слышал крики матери с первого этажа… — осторожно начал Блэк.

— О, да! — усмехнулась Гермиона. — Они слышны по всему дому!

— Здесь был оборотень! — выпалил Регулус.

Гермиона дёрнулась и вскочила с кресла.

— Это был наш друг! — процедила она, приблизившись к портрету.

— Друг? — издеваясь, переспросил Регулус, сузив глаза. — Это я — Ремус Люпин, — передразнил он. — Я знаю, кто это! Это муж Нимфадоры Тонкс, дочери Андромеды и грязнокровки Тонкса!

Гермиона ахнула от удивления. Откуда он мог знать об этом? Она ничего не говорила о Ремусе или Доре.

— Грязнокровки Тонкса? — прошипела Гермиона. — Ах, ну да, такие как я или Тонкс похитили у вас, невинных чистокровок, магию!

— Магловские выродки, — зло выплюнул Регулус.

Гермиона застыла на месте. «Регистрация магловских выродков» — так называлась статья в «Ежедневном пророке», принесённом Люпином.

— Откуда ты всё это знаешь? — потрясённо прошептала Грейнджер.

— Не твоего ума дело, — отрезал Блэк и отвернулся.

— Вы, чистокровные, так кичитесь своей кровью, а на деле не отличите её от крови маглов! Ремус замечательный человек! — горячо воскликнула Гермиона. — Он многим пожертвовал ради всех нас! Он рискует своей жизнью каждый день, защищая таких как я! — Гермиона почувствовала, что дрожит. Вся злость, которую она не смогла выместить на Гарри, назвавшего Люпина трусом, выплёскивалась из неё в потоке слов. — Он потерял своих друзей! Проклятье, он один из сильнейших волшебников, которые мне известны, но я никогда не видела его Патронуса! Ты знаешь, Блэк, что это такое Патронус? Он не даётся волшебнику, у которого мало светлых воспоминаний, или они так глубоко, что недоступны для такой сложной магии!

Гермиона перевела дыхание. Она с яростью посмотрела на портрет Блэка, и где-то на границах её сознания забилась невесёлая мысль: она сказала лишнее. Регулус был взволнован и, кажется, даже напуган. Левой рукой он судорожно сжал такую же нарисованную палочку, как и он сам. Костяшки пальцев побелели.

— Ты сказала, — прохрипел он, глядя исподлобья на Грейнджер, — что Люпин потерял друзей…

Гермиона почувствовала во рту горечь. Она давно решила, что не будет рассказывать, пусть даже ненастоящему Блэку, о том, что их род прервался, что Сириуса убила собственная кузина, а сам Регулус погиб мучительной и страшной смертью, что их мать не пережила такого горя, а остальная часть дома была разграблена и заброшена.

— Я знал Люпина ещё в школе, — прошептал Регулус едва различимо. — Ведь это, наверняка, он. Я прекрасно помню его: один из гриффиндорских друзей моего мятежного братца. Поттер, Блэк, Люпин и коротышка Питер, следующий за ними по пятам… Значит, они мертвы.

— Петтигрю жив, — холодно откликнулась Гермиона.