Фирдоуси Абулькасим. Шахнаме. Том 2

Вот к стану иранских мужей боевых
¹¹⁷⁵⁰

Табунщики гонят коней огневых.Царь молвит: «Пусть каждый боец-великан,
Чья славится сила, чей меток аркан, —
Аркан свой кидает, ловя скакунов,
Петлёй настигает лихих бегунов».
Властитель Хосров на кеянский престол,
Держа булаву, величаво взошёл.
Казну отворил он, сказав: «Не должны
Властители прятать богатства казны.
В час бранных тревог, собираясь в поход,
¹¹⁷⁶⁰ Царь истинный щедро дары раздаёт.
Безмерно умножим усилий плоды,
Героям сокровища дав за труды —
Доколе копиться им, лёжа в тиши!
Богатства в руках у людей хороши!»
Сто мантий румийской парчи принесли —
Сапфиры на ней и рубины цвели —
И чашу, где жемчуг до самых краёв,
И множество тканей, и лучших мехов.
Всё сложено рядом с владыкой царей,
¹¹⁷⁷⁰ И так говорит он дружине своей:
«Сокровищам этим цена такова:[420]
Плашана, туранского тигра, глава.
Им первым сильна афрасьябова рать;
Доколе он жив — нам покоя не знать.[421]
Но кто же добудет, отвагой богат,
Плашана главу и коня, и булат?»
Тут первенец Гива выходит на зов —
Бижен; поразить он дракона готов.[422]
Из яркой парчи одеяние взяв,
¹¹⁷⁸⁰ Сосуд, излучавший сияние, взяв,
Склонился, и слышен привет удальца:
«Да здравствуешь вечно в блистанье венца!»
Хвалы удостоен, обласкан царём —
И снова воитель на месте своём.
По воле владыки, принёс казначей
Две сотни узорных парчёвых плащей,
Меха и шелка; ослеплявших красой
Двух дев, и на каждой кушак расписной.[423]
Царь молвит: «А эти дары для того,
¹¹⁷⁹⁰ Кто сможет, царю даровав торжество,
Стяжав средь героев высокую честь,[424]
Тежава-туранца корону принесть.
Он зять Афрасьяба и грозный боец.[425]
С главы Афрасьяба — тот гордый венец».
И снова сын Гива, Бижен поднялся:
Для битв сотворили его небеса![426]
Дары и рабыни достались ему,
Дивятся мужи славолюбцу тому.
Он царское благословил бытиё
¹¹⁸⁰⁰ И, весел, вернулся на место своё.
Затем казначею велел Кей-Хосров
Ввести по десятку нарядных рабов,
Рабынь, что цвели красотой молодой,
И резвых коней с золотою уздой.
Промолвил затем повелитель бойцам:
«Коней и рабов лишь тому я отдам,
Кто подвиг ещё потрудней совершит:
Ведь битва с Тежавом и льва устрашит!
Привык он в походы невольницу брать,
¹¹⁸¹⁰ Что песней могла бы зверей укрощать.
Пленительный лик — словно вешний тюльпан,
Движенья газели и тополя стан.[427]
Душистей жасмина ее поцелуй,[428]
А имя красавицы той — Эспануй.
Но пусть несравненную меч не сразит,
Булатный клинок — не для этих ланит.
Пусть витязь арканом охватит ей стан
И тотчас доставит в наш воинский стан».
Клянется Бижен, что и это свершит,
¹¹⁸²⁰ К властителю-победоносцу спешит
И славит его за обилье щедрот,
И громко Йездану хвалу воздаёт.
Доволен бойцом, говорит властелин:
«Будь славен в веках, молодой исполин!
Врагу да не служит муж, равный тебе!
Блистательной ты предназначен судьбе».[429]
И после Хосров из хранилищ своих
Десяток сосудов извлёк дорогих.[430]
В серебряных чашах, как месяц во тьме
¹¹⁸³⁰ Блестя, благовония льют шемаме.
А в чашах из золота и бирюзы —
Рубины и жемчуг, светлее слезы,
И амбра, и соки душистые роз —
Дыхание рая оттуда лилось;
Доставлены десять рабов молодых
И десять рабынь в кушаках золотых,
И десять коней с золотою уздой.
«Всё это, — сказал властелин молодой, —
Тому, кто отвагу и силу свою
¹¹⁸⁴⁰ Покажет с могучим Тежавом в бою,
Кем будет повержен во прах великан,
Кто с вражьей главою воротится в стан».
Гив храбрый берется тот подвиг свершить —
Туранца Тежава в бою сокрушить.
И тотчас доставлены Гиву в шатёр
Дары и рабыни, влекущие взор.
Царя восхваляет великий боец:
«Да будет с тобой неразлучен венец!»