Фирдоуси Абулькасим. Шахнаме. Том 2

Как будто его не в палящий огонь,[156]
А в рай унести приготовился конь.
На гордом своем вороном скакуне,[157]
Что тучею пыль поднимает к луне,
Приблизился к шаху и спешился он,
И отдал властителю низкий поклон.
На лике у шаха смущенье и стыд,
Он ласково с сыном своим говорит.
В ответ Сиавуш: «Не кручинься. Увы,
⁴⁰¹⁰ Превратности жизни людской таковы!
Удел мой сегодня — печаль и позор.
Да будет небесный свершён приговор!
Коль прав я — Создателем буду спасен,
Коль грешен — меня не помилует Он.
Но верю я, благость Йездана меня
Живым проведет сквозь громаду огня».
И вот уж пред самым костром Сиавуш,
И молит Создателя праведный муж:
«О, дай мне живым через пламя пройти,
⁴⁰²⁰ Меня от отцовской вражды защити!».
Стремительно, словно клубящийся дым,[158]
Уносится конь с седоком молодым.
Народ возмущеньем и горем объят,
Равнина и город от воплей дрожат.
До слуха царицы те вопли дошли;
На кровлю идет, видит пламя вдали,
И в бешенстве, мстительной злобы полна,
Погибели князю желает она.
А люди глядят на владыку страны
⁴⁰³⁰ Сурово: слова осужденья слышны.
Несётся, меж тем, вороной сквозь огонь:
Сдружился, сказал бы ты, с пламенем конь!
Багровое пламя встаёт, как стена,
Не видно ни всадника, ни скакуна.
Все замерли, тяжкой тревогой томясь:
Сквозь адское пламя прорвется ли князь?
И вдруг невредимым явился ездок,
Уста улыбаются, лик — что цветок.
И радостно грянуло: «Сладил с бедой,
⁴⁰⁴⁰ Прошел сквозь огонь властелин молодой!».
Казалось, его лишь душистый жасмин
Касался — так светел и свеж властелин.
В воде был бы княжеский плащ увлажнён,
В огне — не покрылся и копотью он.
Сравнится, когда пожелает Йездан,
С дыханьем весны огневой ураган.
Веселья огонь в каждом взоре сверкнул,
В столице, в степи ликования гул.
⁴⁰⁵⁰ Равнина дирхемами устлана сплошь.
И топотом конским повергнута в дрожь.
Ликуют и празднуют все, как один,
Пируют и знатный, и простолюдин.
Благое известье друг другу несут:
Свершился Создателя праведный суд!
Льет в ярости слёзы, меж тем, Судабе,
Рвёт волосы, щёки терзает себе.
Предстал Сиавуш пред очами царя
В одежде нетронутой, свеж, как заря.
Спустился с коня своего властелин,
⁴⁰⁶⁰ За пешим владыкой — строй пеших дружин.
И вот Сиавуш пред венчанным отцом
Склонился, к земле припадая лицом:
Мол, вышел из пламени я невредим
На горе врагам вероломным моим!
Восклинул Кавус: «Богатырь молодой,
Муж славного рода, с великой душой!
Да славится та, что тебя родила,
Такого властителя миру дала!».
И крепко обняв Сиавуша, в слезах
⁴⁰⁷⁰ Прощенье просил даровать ему шах.
Ликуя, прошествовал он во дворец,
Надел драгоценный кеянский венец,[159]
Потребовал руд и певцов, и вина,
И с сыном пируя, сидел допоздна.
Три дня веселился он с кубком в руках:
Забыла казна о ключах и замках.