Фирменные люди

Потом нам приносят горячий чай с соком целого лимона, который здесь называют hot lemon. Правда, его полагается пить до еды для возбуждения аппетита и дезинфекции, но мы привыкли наоборот.

Уже в темноте возвращаемся в «Galaxy», скидываем жутко пыльную одежду, принимаем освежающий душ и замертво падаем на кровать. Вот это путешествие! Ноги просто отваливаются, кажется, что мы прошли сто километров, а сегодняшнее утро было минимум три дня назад.

Мы листаем путеводители для иностранцев, купленные по дороге, в которых сказано, что Непал – это город-музей под открытым небом. Но это невероятная чушь. Непал – это путешествие в сказку на машине времени, о которой нам рассказывали еще в детстве, но мы не знали, что сможем попасть сюда наяву.

Глава 15

Спустя несколько дней мы отправляемся в Нагаркорт. Это горное селение, окруженное Гималаями, и выглядит оно как смотровая площадка.

Мы едем час рейсовым автобусом по горному серпантину то вниз, то вверх, приближаясь к высоте две тысячи метров. Но это еще не горы, а только холмы. Заходим в гостиницу и будим задремавшего за стойкой ресепшена администратора. Тот вскакивает и гостеприимно улыбается.

– Намастэ, – сияет он. – Where are you from?

– What do you think? – спрашивает Андрей.

– Germany, – не долго думая отвечает администратор.

– Russia, – говорит мой друг с легкой обидой в голосе.

– Сейчас он спросит: «First time?» – шепчу я Андрею на ухо.

– First time in Nepal?

– Yes, – говорю я.

Администратор ведет нас на второй этаж и показывает наш номер. Тут выясняется, что на двери нет замка и поэтому нельзя оставить вещи. Все так же мило нам улыбаясь, администратор приносит маленький багажный замочек с крошечным серебряным ключиком и с серьезным видом протягивает его нам. На вопрос «Как же так?» спокойно отвечает:

– Не волнуйтесь, господа, сейчас не сезон, каждый человек на учете.

Я читала в путеводителе, что в старые времена в Непале ворам отрубали руку, и воровство здесь до сих пор считается тяжким грехом.

Мы все же закрываем свой номер и отправляемся гулять. После шумной столицы городок кажется нам тихим. Мирная провинциальная картина – трусит по пыльной улочке рыжая собака, мужчина несет охапку сосновых дров, потому что ночью бывает холодно.

Нагаркорт – это небольшая деревня, расположившаяся на склонах гор, которая имеет несколько отелей с похожими названиями: «View point», «The Himalaya», «The top of the World». Местные крестьяне выращивают рис на склонах гор. Рисовые поля здесь повсюду, они выступают широкими террасами с бортиками из грубой глины, сделанными так, чтобы в них могла, как в тарелке, задерживаться вода.

Мы находим пологий холм, взбираемся на него и попадаем в кольцо гор, которые до сих пор возникали лишь обрывочно то тут, то там. Те, что ближе, сероватые и как бы размытые, нечеткие. Дальние повыше, как на фото в детском саду – дети постарше. А за ними бесконечные ряды белых пиков – шести-, семи– и восьмитысячников.

Местные мальчишки сообщили нам:

– Чтобы увидеть Эверест, нужно подняться на другую гору. Это примерно два часа пути.

Мы идем по пыльной дороге совершенно одни, медленно поднимаясь то влево, то вправо. Через час пути понимаем, что подъемы становятся круче и их становится больше.

Подходим к военной части, у ворот которой стоит солдат с оружием. Он, конечно, знает, зачем сюда забрели европейцы. Солдат оставляет свой пост и любезно показывает нам два колышка, вбитые в землю. Нужно чуточку присесть, зрительно наложить один колышек на другой, и вот она – Джомолунгма, Самгарматха, гора с муж–ским именем Эверест – голубоватый равносторонний маленький треугольник, высунувшийся из-за гряды где-то далеко на границе с Китаем.

Мы делаем снимки и садимся немного передох–нуть. Мне на волосы садится фиолетовая бабочка, и я боюсь ее спугнуть.

Мы сидим на сухой траве, будто бы у себя дома. Но у наших ног Гималаи. Первозданная и абсолютная бесконечность.

Я молчу, но на самом деле пытаюсь осознать, как мы сумели забраться так высоко. А ведь еще неделю назад была Москва...

Разве это не потрясающе?

Помимо моей воли в моей голове роятся совершенно неуместные сейчас вопросы: «Как там наша московская зима? Что новенького в моем „Франсье“? Наверное, они уже забыли о том, что я есть?»

– А может быть, все это плоды моего воображения и не было никакого «Франсье»? – произношу я вслух.

– Конечно же, не было, – радостно отвечает мне Андрей. – Есть только то, что ты сейчас видишь, твой внутренний мир и твое ощущение от жизни.

– И божественно красивые горы, – добавляю я.

На обратном пути начинает темнеть. Горы покрываются розовой краской, появляются бледные луна и первые звездочки, солнце падает за гору, и все становится ярко-красным.

У меня такое чувство, что это самый красивый пейзаж, какой я когда-либо видела. Завтра мы придем сюда встречать рассвет, а потом отправимся к подножию Аннапурны в плодородную долину Покхара и в заповедник Читван.

Мы засыпаем в объятиях друг друга, и мне кажется, что я никогда не была так счастлива, как этой ночью.

Глава 16