Фирменный поезд Фомич

А в вагон уже возвращались пассажиры с кульками, пакетами и бутылками, довольные и радостные. Конечно, вот станция или какой-то разъезд, пищу продают, прогуляться можно. И вообще это уже здорово похоже на настоящую жизнь пассажира в поезде. Теперь доедем, обязательно доедем!

– Мы сейчас узнаем, – сказал Валерка, и они с Михаилом ринулись к выходу. Да и Федор с Валерием Михайловичем тоже вдруг засобирались. Не скрою, хотелось спрыгнуть на перрон и мне. Я сначала направился в купе к Инге.

– Предлагаю выйти, – сказал я. – Все уже вышли. Да и купить, наверное, что-нибудь надо.

– Куда же я с Валюшенькой? – возразила Инга. – Я тут останусь, а вы с Сашенькой погуляйте.

Тося осталась с Ингой. Не знаю, почему она не пошла с нами, не хотелось оставлять женщину с ребенком, что ли?

Главное здание вокзала, впрочем, маленькое, одноэтажное и невзрачное, стояло недалеко от нашего вагона. И когда мы подошли к нему, я прочел: «Разъезд 738-ого километра». Да… Это говорило не очень много. Ладно, Иван и студенты все выяснят. А пока что я с удовольствием шагал по твердой земле. Потом мы купили два кулька горячей картошки с луком, пару бутылок молока, мороженое, правда все растаявшее и больше похожее на кефир, но все же сладкое и слегка холодное. Нагруженные продовольственными припасами, мы вернулись в вагон, сложили кульки и бутылки на столик и стали ждать отправления.

– Ну вот видишь, – сказал я Инге, – станция. Хоть и разъезд, а все равно нормальная станция. Теперь уж доедем.

– Хоть бы скорей! – пожелала Инга. – Девочке очень трудно переносить такую жару.

– А что Зинаида Павловна говорит по этому поводу? – спросил я. Здесь у нас вся надежда была на Зинаиду Павловну.

– Да она как ушла в другой вагон, так и не возвращалась еще. Я уж и беспокоюсь за нее…

– Ну, Зинаида Павловна не пропадет. Не такой она человек.

– Конечно… Но что-то уж очень долго ее нет.

– А ты, Тося, что не выйдешь прогуляться? – спросил я.

– Я не хочу, Артем. Я сейчас ничего не хочу.

– Не надо уж так переживать, – попытался я приободрить ее. – Все образуется. Все будет в лучшем виде, вот сама увидишь.

– И в лучшем виде не хочу. И куда еду теперь, сама не знаю.

– Поедем в Марград, – сказал я, – а там уж разберемся. Не оставаться же тебе на какой-нибудь промежуточной станции, чтобы потом со всякими пересадками возвращаться в Усть-Манск?

– Да я и в Усть-Манск не хочу. К кому я там приеду? Кто меня ждет в Усть-Манске?

– Семен… – начал я, даже не зная, что скажу дальше.

– И Семена мне не надо… В Фомск вернусь… Или в другой город уеду… Я, Инга и Артем, может, всю свою жизнь начну с самого начала.

– Тут подумать надо, – возразил я.

– И нечего думать! – отрезала Инга. – Самое время начать все с самого начала.

– Да зачем же с самого уж что ни на есть начала? – удивился я. – Не было, что ли, позади ничего? Не может такого быть.

– Не было, – твердо сказала Тося.

Ну, советовать что-нибудь женщинам я всегда остерегался, а особенно в таких случаях, как с Тосей. Мало ли что сейчас крутилось у нее в голове? И единственное, что я ей мог искренне посоветовать, это решать все спокойно.

К вагону подошел писатель Федор. Вид у него был такой, словно он фланировал по бульвару в попытках убить время. Постояв немного напротив тамбура, он взглянул вверх, то есть на нас, увидел меня и замахал рукой:

– Выходи, Артемий!

– А если тронется? – спросил я.

– Куда он тронется? Ведь ни паровоза, ни электровоза нет.

– Как нет?!

– А вот так. Нет тягловой силы, и все. И неизвестно, куда девалась. Торговки говорят, что поезд-то наш без всякого паровоза и пришел. Подошел, остановился и теперь будет стоять неизвестно сколько.

– Что за ерунда? – вырвалось у меня.

– Папа, пойдем погуляем, – заторопил меня сын.

Вообще-то он был прав. Раз паровоза нет, то состав никуда не тронется. И мы вышли.

– А где оказался наш «Фомич»? – спросил я у Федора.

– Где-то в казахских степях…

– Ничего себе! – воскликнул я. – Да еще без паровоза!

Если остановка надолго, то не позвать ли все-таки Ингу погулять. В вагон заходить я не стал, а просто подошел к окну купе.

– Инга, – позвал я.

Сначала показалась голова Тоси, а потом Зинаиды Павловны.

– Ингу позовите, – попросил я.

Зинаида Павловна ничего не ответила и исчезла.

– Чего тебе? – спросила Инга.

– Понимаешь, поезд будет стоять, наверное, долго. Может, погуляешь с девочкой?

Инга на мгновение задумалась, потом сказала:

– Нет… Тут… А ты можешь взять Валюшеньку? Там есть где-нибудь тень?

– Есть, есть. Я возьму. Сейчас.

– Только смотри, чтобы Сашенька куда не убежал.

– У нас никуда не убежит! – заявил Федор, но энтузиазма этим у моей жены не вызвал.

– Ничего, ничего, – сказал я. – Все будет нормально. Федор, подержи Сашу. Я мигом. – Сын не возражал и даже, как мне показалось, с интересом и желанием позволил писателю взять себя за руку.

– Погуляй, папа, с дочкой, – сказала мне Зинаида Павловна и передала белоснежный сверток. – Мальцев! Господи! Как вы ее держите?

– Сейчас, сейчас…

– Да ведь это просто. Возьмите ее естественно. Самым простым образом.

– Вот, – сказал я, демонстрируя свое отцовское искусство.