Фиваида

475. Руно Фрикса] Фрикс и Гелла были детьми Атаманта, сына Эолова, и Нефелы. Так как их преследовала враждебная мачеха, то они сели на барана с золотым руном. Пустившись по морю, они искали нового отечества у колхов. Но Гелла, как девушка, будучи слабее полом, упала в море и дала ему имя Геллеспонта. Фрикс попал к колхам и там, заклав барана, посвятил Марсу его золотую шкуру, которую сторожил бдительный дракон. Посланный для обратного ее получения царем Пелием, Язон соединил полубогов Греции, которые по имени корабля были названы аргонавтами, а корабль этот был назван "Арго" за быстроту[11], что можно узнать из слов Гомера. Именно он говорит[12]: καί κύνας άργούς, т.е. "и псов быстрых". Этот корабль с вышеупомянутыми полубогами первым из всех поехал по морю. Но когда Язон прибыл в страну колхов, он, вызвав к себе любовь дочери царя Ээта, Медеи, убил змея, усыпленного чарами, и унесенную шкуру привез обратно в отечество[13].

ТОЛКОВАНИЕ К КНИГЕ VII

174. Пельтами] луновидными щитами, которыми пользуются амазонки.

524. От гирканов] армениев[14]. Вот что говорит Стаций: если бы я этого потребовал от самых жестоких народов, я мог бы заслужить, чтобы меня успокоил враждебный раздор братьев.

ТОЛКОВАНИЕ К КНИГЕ VIII

290. Которому Каспийские] Каспийские ворота находятся в пределах армениев[15]. Откуда Лукан говорит[16]: "И Каспийские запоры замыкают огромные пустыни".

437. И удары приятные матери] таврической, которую Орест перенес из Скифии[17]. Ибо она привыкла быть умилостивляемой человеческой кровью. Когда ее изображение было перенесено в Лаконию, то, чтобы не возникло греха от перерыва обычного жертвоприношения и чтобы народ Греции не подчинился жестокости, было изобретено, чтобы несовершеннолетние отроки состязались друг с другом, сколько кто выдержит ударов, и вызывали друг друга на этот подвиг, и, положенные на алтарь Дианы, они подвергались бичеванию так долго, пока из человеческого тела не потечет кровь, которая являлась бы подобием жертвоприношения. А эти отроки назывались βομονϊκαι [т.е. победители на алтаре].

ТОЛКОВАНИЕ К КНИГЕ X

288. Каспийские] от Каспийского моря, которое находится между Арменией[18] и Понтом.

Шичалин Ю.А. ПУБЛИЙ ПАПИНИЙ СТАЦИЙ — ГЕНИАЛЬНЫЙ ПОЭТ В БЕЗДАРНУЮ ЭПОХУ

Терзаемый огнем природной жажды,
который утоляет лишь вода,
самаритянке данная однажды,
я, следуя вождю, не без труда
загроможденным кругом торопился,
скорбя при виде правого суда.
И вдруг, как, по словам Луки, явился
Христос в дороге двум ученикам,
когда его могильный склеп раскрылся, —
так здесь явился дух, вдогонку нам,
шагавшим над простертыми толпами;
его мы не заметили; он сам
воззвал к нам: «Братья, мир господень с вами!»

Так в XXI песни «Чистилища» (ст. 1—13 в пер. М. Л. Лозинского) Данте описывает встречу с поэтом, который ниже (ст. 82—102) на вопрос: «Кем был ты?» говорит о себе так:

В те дни, когда всесильный царь высот
помог, чтоб добрый Тит отметил за раны,
кровь из которых продал Искарьот, —
ответил дух, — я оглашал те страны
прочнейшим и славнейшим из имен,
к спасению тогда еще незванный.
Моих дыханий был так сладок звон,
что мною, толосатом, Рим пленился,
и в Риме я был миртом осенен.
В земных народах Стаций не забылся.
Воспеты мною Фивы и Ахилл,
но под второю ношей я свалился.
В меня, как семя, искру заронил
божественный огонь, меня жививший,
который тысячи воспламенил;
я говорю об «Энеиде», бывшей
и матерью, и мамкою моей,
и все, что труд мой весит, мне внушившей.
За то, чтоб жить, когда среди людей
был жив Вергилий, я бы рад в изгнаньи
провесть хоть солнце свыше должных дней.