Физики и лирики: истории из жизни ученых и творческой интеллигенции

Аня Шриффер, по профессии дизайнер и отчасти рекламный агент, везде и всюду возила с собой планшет для зарисовок. Вижу Аню перед собой – слегка полноватая и очень привлекательная внешне, она избрала для себя собственный стиль в одежде. Предпочтение она отдавала шелковым блузкам и юбкам, что ей очень подходило. Планшет она возила с собой не зря и зарисовывала в него все, что ей особенно понравилось. На этот раз это был растительный орнамент, украшавший пол римской бани. Цветы, листья, виноградные лозы. Аня тщательно все это зарисовала в свой планшет и впоследствии использовала эти зарисовки в практических целях. У себя в Талахаси, столице Флориды, где они с Бобом живут, она продала его одной швейно-кружевной фабрике, производящей предметы туалета и домашнего обихода. Кружевные воротнички, накидки и вышитые салфетки были изготовлены по Аниным эскизам и хорошо раскупались.

Надо при этом заметить, что Боб Шриффер – человек не из бедной семьи. Его отец оставил ему наследство в виде обширных земельных наделов во Флориде, которые невозможно было реализовать, не заплатив внушительные налоги в пользу штата. Таким образом, Боб Шриффер остался жить и работать в Таллахасси, и занял позицию научного руководителя Магнитной лаборатории Университета Флориды.

Земли, перешедшие ему в наследство от его отца, по-прежнему возделываются и приносят существенный доход. Здесь же и дом Шриффера. Больше всего он напоминает мне беломраморный дворец из фильма «Унесенные ветром». Фасад точно так же украшают белые колонны. К порталу ведет широкая мраморная лестница. Дворец многоэтажный, гостиные и столовая расположены внизу.

Мы с Юрой были гостями в этом дворце. Нас пригласили на ужин вместе с четой Горьковых – Лялей и Львом.

Приезжаем и выходим из машины. И, к своему удивлению, видим наверху беломраморной лестницы большое скопление людей и телевизионного оборудования, которое, как нам показалось, направлено прямо на нас.

Мы приосанились и, приняв достойный для столь ответственного момента вид, стали подниматься по лестнице. Зря мы, однако, так старались. Вскоре мы во всем разобрались. Команда ТВ была вызвана совсем не для того, чтобы запечатлеть для вечности историческое посещение нами дома Шриффера, а для другой цели.

Все дело в том, что не так давно Аня закупила в одной фирме новое кухонное оборудование, на котором и был приготовлен ужин. Духовку, гриль, микроволновку. Все это в несколько этажей обрамляло стены кухни. Свежеиспеченные кушанья вынимались с пылу с жару из разных печей и снимались телеоператорами для рекламы. Часть подавалась нам на стол, часть заботливая Аня отдавала для пробы команде с ТВ. Молодые парни, по-моему, были очень довольны.

Мы замечательно провели время в тот вечер и много смеялись.

– Помните, как Боб чуть не опрокинул нас в Италии по пути в Аквилею? – вспомнила Аня.

Еще бы нам не помнить!

– У нас во Флориде невозможно ездить на машине, – заметил Боб.

– А что такое?

– Крокодилы вылезают на обочину греться на солнце и лежат, раздувая бока, – и Боб показал нам, как это делают крокодилы. – Убивать их запрещается. А такое бревно, если ты с ним столкнешься, разворотит тебе всю машину. Из-за них здесь совершенно невозможно ездить нормально. Приходится из-за каких-то рептилий сбавлять скорость. И вот вам, пожалуйста!

Мы были счастливы услышать от Шриффера столь здравые суждения о соблюдении правил езды на дорогах. Может быть, теперь Боб прекратит свои сумасшедшие гонки. Тем более что он неоднократно получал самые строгие предупреждения от полиции. Но напрасно мы надеялись. Через некоторое время в Москве мы получили известие о том, что Боб попал в серьезное дорожное происшествие, сбил человека. И ему грозит тюремное заключение. Не знаю, смог ли он откупиться каким-нибудь фантастическим штрафом. Неужели все-таки – тюрьма?! Во всяком случае, водить машину ему, скорее всего, больше никогда не придется…

Боб Шриффер с его широтой, радушием, приветливой улыбкой, готовый сделать для ближнего максимум добра. Но этой страсти к лихачеству он победить в себе не мог.

Вспоминаю, как мы уезжали из Триеста после окончания конференции. Накануне перекинулись с Бобом несколькими словами о том, что ехать в аэропорт на следующий день нам придется очень рано.

– Ничего, выйдем и возьмем такси.

Утром, чуть свет, выходим из нашего номера на галерею второго этажа – проливной дождь, мрак и темень. И не видно никаких машин, которые обычно дежурят у подъезда. Я стою на галерее над входом в полной растерянности и не знаю, что нам делать. Вдруг снизу, слышу, кто-то меня окликает:

– Синьора, вы такси вызывали?

Смотрю, это Боб машет мне из машины:

– Прошу вас, садитесь!

И вот он уже на втором этаже. Помогает нам сносить чемоданы.

Можно ли когда-нибудь забыть такие жесты?! Конечно, я желаю им всяческого благополучия.

Во Флориде мы пробыли несколько дней и все это время общались с нашими друзьями, Лялей и Львом Горьковыми.