Физиология духа. Роман в письмах

Вовремя, чтобы унести ноги от предыдущего женатика — и влипнуть с ситуацию с последующим. Из огня да в полымя. Если бы я тогда была в состоянии рассуждать, такой провальной глупости, как связь с еще одним женатым, — такой глупости ни за что бы не произошло. Но я совсем обалдела от жизни втроем; с другой же стороны, думаю я, этот опыт, вместо того, чтобы увести меня вообще от таких опытов подальше, уводил подальше только от самого единичного виновника опыта, зато подключал вообще — к самому напряжению тока, исходящего от всех несчастливо женатых мужчин, настраивал на всегда одну и ту же (в самых различных вариантах семейного несчастья) волну их позывных: “Спаси! Приди и владей мной!”.

Наслышан — большинство мужчин устроены по-другому. Им (если их послушать) безразлично прошлое их женщин — были бы верны в настоящем. Если они и ревнуют к прошлому, то — к болезненному облачку, по временам затемняющему душу, однако не мешающему тотально — жить, работать и отдыхать.

Нет оснований думать, что все “нормальные” лгут, — ведь тогда сама жизнь на земле была бы невозможной — в том виде, в каком идет; cколько сейчас женщин, проживших жизнь только с одним мужчиной? 0,001%–0,0001%? — следовательно, все человечество, соединенное в пары, где каждый партнер имел связи (и не одну) д о т о г о, не могло бы в своих наличных семьях жить спокойно — ни минуты.

Но по обрывкам фраз вокруг, но по вырывающимся иногда возгласам приятелей, но по чему-то еще я делаю вывод, что на самом деле все же мало кто из мужчин устроен с о в с е м “по-другому”; только то, что у большинства свернуто и достается из комода сердечной памяти, чтобы развернуть и вглядеться, лишь по случаю, кое-когда, — у меня развернуто и усилено до той индивидуальной психопатии, без которой каждый из нас не является вполне — собой, о которой говорится “всяк по-своему с ума сходит”. У кого что болит. У меня — это. Но в боли этой выявлено, ей-богу же, то, что и в других сидит — и временами встает в полный рост и доводит до белого каления.

Из-за чего мучаюсь? Из-за того, что молоко белое.

Этот, в отличие от предыдущего, действительно не любил свою жену. Он не любил ее беззаветно. До страсти. И от меня поэтому ждал только одного — чтобы я во всем являла ее противоположность. Собственно, за это он меня и “полюбил” — за то, что именно в моем лице он встретил чаемую Противоположность. Гонимый желанием найдет какие-то милые ему ее приметы (ведь они-то выпуклее всего и бросятся ему в глаза, о ж и д а ю щ и е в с т р е т и т ь) — в чьей-то случайной ч а- с т и ч н о й противоположности, по воле страстного желания приняв ее за п о л н у ю противоположность. А затем, познакомившись с человеком детальнее и напоровшись на то, что противоположность неполна, какие-то ненавистные черты родового сходства сохраняются, — что он будет делать? Взрослый человек, он постарается примириться с медицинскими фактами жизни, так ведь? Как мирится с ними любая женщина.

Но он остается ребенком до седых волос. Реальность д о л ж н а быть такой, какая его устроит, — и никаких. Если же не является — должна с т а т ь. От меня постоянно чего-то ждали. Это держит в напряжении. Я все время должна была чему-то соответствовать. Тому, чего нет.

Та была чистоплотна до безумия — я должна была плюнуть на уборку. Та часами смотрела телевизор — я должна была его не выносить, зато любить читать, причем литературу позабористее, прозу Беккета, Пинчёна. Та любила слушать Пугачеву и Малинина — я должна была презирать эстраду и слушать цифровую музыку и модальный джаз. Или наоборот.

Считается, мы не дети. Считается, логика так называемого взрослого человека — существует. Половая жизнь есть часть жизни взрослых людей. Неотъемлемая часть нормального целого. Поэтому само собой разумеется, если ты встречаешь женщину, которой сколько-то (больше 13 ) лет, этот опыт половой жизни как неотъемлемой части жизни вообще, у нее, конечно же, есть — и это не делает ее “лучше” или “хуже”. Если тут и имеется вопрос, то он только в том, чтобы она не изменяла тебе, уже сойдясь с тобой. Ее же прошлое, так смеренное умозрением, просто не принимается, не пропускается в сердце.

К несчастью, я устроен по-другому. То есть логика моя та же. Я не сумасшедший. Дважды два четыре. На половой жизни мир держится от века, и если бы она была ненормальным делом, то и весь мир был бы ненормален уже тем, что продолжался бы.