– Верно, верно. Мы с женой и детьми беспрестанно поем саундтрек из «Президентриссы», буквально днем и ночью. Совершенно потрясающая вещь. Я глазам своим не верила, когда смотрела. Я рыдала. А ведь я никогда не плачу. – Барбара выглянула в окно, неуместно затерявшись в восхитительном воспоминании, пока Тоби сидел прямо перед ней, как дурак.
– Так что мне делать?
Барбара Хиллер откинулась на спинку кресла и вольготно выдохнула солнечным сплетением:
– Вы знаете, это трудный вопрос. Вы можете не подписывать окончательные бумаги и потребовать полной опеки над детьми, но жена в ответ может лишить вас финансовой поддержки. Насколько я помню, она платит за все?
– Только за детей.
– Но частная школа, лагеря, спортивные секции, репетиторы, всё такое.
– Да, за это платит она.
– И как вы собираетесь поддерживать этот образ жизни на свою зарплату?
– Ну, я могу перевести детей в государственную школу…
– То есть вы хотите забрать детей из школы, где они учатся уже много лет, сразу после того, как их родители развелись.
Тоби промолчал. Он подумал о том, что будет, если Ханна больше не сможет ходить в одну школу со своими подружками.
Барбара смотрела вниз, в свой блокнот. Потом снова взглянула на Тоби. Подалась вперед, сцепила руки и следующую фразу произнесла так, будто делилась секретом:
– Знаете, что я всегда говорю женам?
Тоби подождал.
– Я им говорю, что их возможности ограничены и что система заточена на то, чтобы благоприятствовать мужьям.
– Что-то я не чувствую, чтобы система была сильно заточена в мою пользу.
Барбара прищурилась и помотала головой:
– Нет, в данном случае жена – это вы.
Тоби сидел в спальне и невидяще смотрел в окно. Во влажном горячем воздухе окружающий мир шел волнами. Было слишком жарко. Почему у него в комнате так жарко? Он наклонился к кондиционеру, чтобы включить его, но увидел, что тот уже включен. Утром придется звонить управдому. Потом придется его ждать. Или пропустить работу. Или пропустить что-нибудь еще.
Как это возможно? – задумался он. Как это получается, что предпринимаешь чрезвычайно трудные шаги, титанические усилия, чтобы наладить свою жизнь, а в результате человек, от которого ты отделался, начинает еще сильнее мешать твоему счастью и благополучию?
Он лег на кровать и стал смотреть в потолок. Там оказалось коричневое пятно. Откуда на потолке может взяться пятно?
В ответ, вероятно, сам Господь заставил его телефон звякнуть три раза. Тоби посмотрел на экран. Карен Купер перенесла операцию. Сейчас она лежала в реанимации под аппаратом искусственного дыхания. Тоби позвонил Клею, который оставался в отделении на ночь.
– Я думаю, у нас все хорошо, – сказал Клей. – Пациентка должна прийти в себя завтра.
– Миссис Купер.
– Миссис Купер должна прийти в себя завтра.
– Вы уверены, что обойдетесь без меня?
– Мне кажется, всё в порядке. За ней наблюдают в реанимации.
– Ладно. Если решите, что я нужен, позвоните мне. Я тут рядом.
Он повесил трубку. Это было для него совсем новое унижение – практически умолять своего клинического ординатора, чтобы тот разрешил ему прийти к пациентке. Он позвонил Сету, но Сет не ответил, и это было к лучшему. Что мог сейчас сделать Сет? Разве что продемонстрировать ему, насколько проще была бы его жизнь, если бы он женился на подходящей женщине или не женился вообще. Подобные мысли были упражнением в тщетности. Тоби скучал по детям. Ханна уже ездила в лагерь два раза, но Солли… как Тоби мог его бросить одного? Лагерь запрещал контакты между детьми и родителями в течение первой недели, и Тоби тут же представилось, как Солли умоляет равнодушного подростка разрешить ему позвонить папе. В квартире было слишком пусто. Слишком тихо. Тоби был слишком один.
Лежащий рядом телефон зажужжал. Это было невыносимо. Тоби хотел выкинуть его в окно и покончить со всем этим. Покончить со всем сразу. Но тут он повернул голову и увидел имя звонящего.
Нагид.
О святой младенец Моисей в плетеной корзинке, это была Нагид.
Через несколько минут он уже сидел в такси, мысленно подгоняя водителя, чтобы тот проскочил на желтый, но водитель не послушался. Сердце Тоби колотилось в такт мигающему рядом светофору для пешеходов. Какой поворот событий. Сегодня! Изо всех возможных дней – сегодня! Секс! Тоби! Сексуальный партнер! Красивая женщина: экзотический акцент, потрясающее тело! Женщина, которая сама его позвала! В такси работал телевизор, и в поздней ночной передаче ведущий и пожилая британская актриса соревновались, кто лучше споет под фонограмму. Бегущая строка под изображением сообщила, что жара продлится некоторое время. «Ну что, согрелись?» – спросил диктор, объявляющий погоду, у зрителей. Диктор телевидения! Тоби никогда не задумывался, до чего это тяжелая работа. Как трудно оценивать погоду на основе чужих мнений: приятный денек, ненастье и так далее. А здесь, в машине, водитель скандалил с кем-то по телефону. И диктор, и таксист – пленники. А он, Тоби, свободен.