Флэшмен и краснокожие

Все кому не лень высказали свое мнение об этом знаменитом разгроме, и если вас интересует мое, то извольте. Кастер рассчитывал одержать выдающуюся победу и обновить померкшую славу – ради бога. Но отослав Рино – что само по себе необъяснимо, разве только у него не было ни малейшего представления о силе индейцев, – он увенчал это безумие, начав собственную атаку, вполне уже представляя эту самую силу. Я видел ту самую деревню и решился бы атаковать ее не иначе как с двумя полками полного состава. Поселение было чудовищно крупным и явно служило прибежищем нескольким тысячам самых воинственных индейцев Америки. Находятся такие, кто говорит, что Рино следовало наступать решительнее, другие твердят, что Кастеру надо было идти на прорыв и объединиться с Рино. Все это вздор. Лишь одно сулило Кастеру успех: поджать хвост и убираться прочь в ту же минуту, как заметил деревню. Вместо этого он отправил Рино в пекло и сам бросился вперед. Знаете, Джордж был таким оптимистом и так бредил победой, что даже у того брода все еще верил в свою счастливую звезду. Так мне сдается. Но ко времени выхода на склон все было кончено, и он, должно быть, тоже понял это.

Скажу еще две вещи. Имей Седьмой исправные карабины, у него были бы шансы проредить сиу и прорваться на холм, как это удалось Рино. И в этом тоже вина Кастера. Ему следовало проверить те штуковины прежде, чем совать нос в район реки Паудер. Проверить так, чтобы стволы карабинов раскалились и выявилось заедание патрона. Второе: Рино вполне заслужил оправдательный приговор, который вынес ему военный трибунал. Я не слишком хорошо его знал, но там даже сам Наполеон не добился бы большего. Будь Кастер хоть наполовину так же хорош, мы до сих пор могли бы слушать байки какого-нибудь старого вояки про то, как он уцелел в схватке на Жирных Травах.

Впрочем, я уже выложил вам про Кастера все, что знал, и вы вправе делать выводы самостоятельно. Он вовсе не был плохим солдатом. Большинство командиров допускает ошибки, и ничего. Но Джордж совершил сразу три последовательно: отослал Рино, пошел в атаку сам, избрал неправильное направление отхода. И в итоге потерпел поражение в небольшой кровавой стычке – сражением это не назовешь, ей-богу – которая, тем не менее потрясла Америку, и Кастеру тут ничего не исправить. Что до его солдат – что ж, если они и бежали, то за мной все равно не угнались. А до сиу – это по праву их великий день, хоть они многими тысячами одолели горсть солдат. Желчный Пузырь добыл эту победу, а Бешеный Конь ее «затвердил», как сказала бы моя супруга[269].

Но это все к слову. Битва эта могла быть исторической катастрофой, для меня же она стала предпоследней главой в моей американской одиссее, начавшейся за двадцать шесть лет до того, когда Джон Черити Спринг увлек бедолагу Флэши к берегам Нового Света. Вам она может показаться самой причудливой из моих историй, но признаюсь, я нахожу ее развязку вполне логичной, почти неизбежной даже. Я имел все шансы угадать разгадку.

Наслаждаться гостеприимством Джо мне довелось большую часть месяца, и под конец этого срока я вновь ощутил в себе силы и нарастающее беспокойство. Как-то вечером мы сидели у огня, покуривая трубки, как вдруг в пещере появился индеец. Я даже не слышал, как он вошел, но это факт – передо мной стояла стройная мускулистая фигура в черных леггинах с бахромой, с раскраской на груди, но не на лице, с орлиными перьями в волосах и револьвером за поясом. С минуту воин молча смотрел на меня, потом кивнул Джо. Мне он сразу показался знакомым, но лишь через несколько секунд я вспомнил, где мы встречались.

– Тот, Кто Хватает, – объявляет Джо.

– Да ну, не может быть! – отвечаю я. – Это же Юный Фрэнк Стоящий Медведь! Мы встречались в Чикаго, а потом ты и Боящийся Лошадей охраняли нас под Кемп-Робинсон! А что, Пятнистый Хвост здесь?

Фрэнк покачал головой.

– Вождь со своим народом, на Уайт-ривер.

– Но… он послал тебя? Ко мне?

Индеец не ответил, и я в растерянности смотрел на него и Джо.

– Но… что это за ерунда про Того, Кто Хватает? Если бы ты был им, я бы прослышал про тебя еще прежде того, как Куртка украл меня и привез в лагерь сиу! Чего тебе надо от меня? – Тут я вспомнил еще об одном. – И где тот человек, который привез меня сюда после битвы?

Фрэнк по-прежнему молчал, потом одним из тех медленных, величавых жестов попросил Джо выйти из пещеры. Предложив мне сесть, сам он устроился напротив, скрестив под собой ноги, и положил руки на колени. На гордом лице не отражалось ни малейшей эмоции, черные глаза смотрели изучающе. Казалось, он обследовал меня вплоть до мельчайшего волоска, и мне этот взгляд не слишком понравился.

– Я – Стоящий Медведь, – говорит он наконец, – это взрослое имя, данное мне хункпапа-сиу. Но ребенком я был известен среди брюле как Тот, Кто Хватает, или Цеплястый, или Загребущий, потому что был жадным и брал все, что хотел. – Все это было сказано без тени улыбки. – А Фрэнком меня назвали родители, Сломанная Луна, Ходящая Одиноко и его жена, темная белая женщина, Ходячая Ива.