Флетчер Мун — частный детектив

У ворот, прислонившись к столбу, стоял полицейский, присланный сюда на тот случай, если опасный беглый преступник Флетчер Мун вздумает отомстить Реду Шарки.

Полицейского звали Джон Кассиди, и родом он был из графства Корк. Однажды он советовался со мной по поводу внезапно участившихся ночных краж на мосту. Моя подсказка оказалась правильной и стоила ему всего лишь коробки шоколадных конфет. Кассиди беседовал со мной только раз, но полицейских учат запоминать и узнавать лица. Даже покрытые искусственным загаром.

— Не забывай, — уголком рта прошептал Ред, — ты теперь Шарки. Люди будут обходиться с тобой не так, как раньше.

Я собирался проскользнуть мимо Кассиди, прикрыв лицо рукой, однако Ред рассудил иначе. Он жаждал проверить мою маскировку, а потому схватил за руку и потащил прямо к Кассиди.

— Привет! — Он широко улыбнулся. — Вы не знакомы с моим кузеном… м-м… Ватсоном?

Ватсон? Очень смешно.

— Ватсон? — проворчал Кассиди. — Умеете вы, Шарки, подбирать имена. Джини, Ирод и Ватсон. Кстати, Ред, мне всегда было интересно, почему он Ирод?

— Маме захотелось чего-нибудь библейского. Это было ее последнее желание. Ирод — единственное, что ей тогда пришло в голову.

Взгляд Реда устремился непонятно куда. Может, в прошлое, когда его мать была жива и здание, в котором они жили, благодаря ей было настоящим домом. Некоторое время он был далеко, но потом фирменная самодовольная усмешка снова заиграла на его губах.

Кассиди переключил внимание на меня. Я чувствовал себя так, будто над головой висит табличка с написанным на ней моим именем. Полицейский бегло оглядел меня с ног до головы.

— Смотри, не вздумай спереть что-нибудь, пока ты в городе, Ватсон. Не знаю, как обстоят дела там, откуда ты прибыл, но здесь, в Локке, мы с ворами-гастролерами не очень-то церемонимся.

От изумления я лишился дара речи. Кассиди с ходу решил, что я вор, не зная обо мне ничего, кроме того, что я Шарки! Он меня, можно сказать, оклеветал!

Кассиди ждал ответа, и Ред ткнул меня локтем под ребра.

— Не волнуйтесь, — угрюмо сказал я. — Никаких проблем со мной не будет.

Кассиди устремил на меня взгляд, который, по его мнению, должен был заставить меня трепетать от страха.

— Вот-вот, а не то смотри, будешь иметь дело со мной.

Мы стояли нос к носу — и ни малейшего проблеска узнавания! Люди видят то, что ожидают увидеть.

— Ясно, буду иметь дело с вами.

— Пока ты помнишь об этом, у нас и впрямь не будет проблем.

— Никаких проблем, обещаю.

Похоже, Флетчер Мун, закамуфлированный с помощью серьги и тренировочного костюма, для Кассиди превратился в невидимку. Совсем иначе дело обстояло с Ватсоном Шарки, получившим клеймо вора еще до того, как он даже рот раскрыл. Может, это и означает быть Шарки? Если да, то лучше бы поскорее снова стать Муном.

Около нашего дома стояло несколько автомобилей. Мамин «мини», папин «вольво» и полицейский, белый с синим. Сквозь оконные занавески я разглядел сидящую на кушетке маму. Лицо у нее было белее ее любимой эмульсии под названием «Арктический снег». Папа тоже был в гостиной, расхаживал из угла в угол. Потом произошла сцена, которая навсегда врезалась в мою память. В комнату вошла Хейзл и спросила что-то. Может, ей понадобилось попить водички или позвонить по домашнему телефону. И в ответ папа взорвался. Он с криком надвигался на мою сестру, а она медленно отступала к двери. Папа никогда не кричит. Хейзл никогда не отступает. Что случилось с моей семьей? А вдруг уже ничего никогда не будет как прежде?

Ред ткнул меня кулаком в плечо. Как я понял, это он меня подбодрить хотел.

— Не расклеивайся, Минимун. Помни: либо они будут горевать двадцать четыре часа, либо до конца жизни. Ты должен делать свое дело, вот и займись им.

Двадцать четыре часа или до конца жизни! Нет уж, лучше пусть будут двадцать четыре часа. Да, нужно поспешить. Я профессионал или нет?

Я коротко кивнул:

— Ладно. Давай проберемся в сад.

Наш дом окружает бетонная стена высотой два с половиной метра. Нам с Хейзл категорически запрещалось перелезать через нее, однако мы с пятилетнего возраста постоянно этот запрет нарушали, и со временем в бетоне образовались выбоины, за которые можно цепляться. Так что мы с Редом легко преодолели стену, разве что мне понадобилось чуть больше времени из-за ушибленной руки. На гребне стены сидела ворона, словно сторожила сад. Она невозмутимо подпустила нас к себе, а потом взлетела, громко каркая и шумно взмахивая крыльями. У меня сердце ушло в пятки, но все обошлось, никто не вышел взглянуть, что за переполох приключился в саду.

Перебравшись через стену, я очутился рядом с теми самыми кустами, за которыми прятался преступник в ту памятную ночь. Ред тоже спрыгнул на землю, очень тихо. Как человек, привыкший шнырять тайком. Не зря до вчерашнего дня он был моим главным подозреваемым!

— Был здесь прежде? — спросил я, заставив себя улыбнуться.

— Нет. Иначе сейчас меня здесь не было бы.