Флетчер Мун — частный детектив

Папаша сидел во главе стола, пристально глядя на меня из-под бровей, которые могли бы послужить навесом над крыльцом приличного коттеджа. Он снова был совершенно серьезен.

— А теперь?

— А теперь я думаю, что, скорее всего, нас обоих подставили. Реда с нападением, а меня с поджогом.

Папаша забросил в рот внушительных размеров сосиску и молниеносно проглотил ее, кажется, даже не прожевав.

— Не вижу, какое мне дело до всего этого, Минимун. Полиция подставляет нас годами, а теперь, чтобы помочь мне выпутаться, вдруг зачем-то понадобился детектив-лилипут. Детектив-лилипут, заявляющий, цитирую, что история моей семьи — это сплошь воровство, мошенничество и нападения.

Я едва не подавился последним куском сосиски.

— Согласен, это звучит не очень-то лестно. В свою защиту могу лишь сказать, что на самом деле история вашей семьи — это воровство и мошенничество. Насчет нападений я был не прав.

Папаша ощетинился:

— Воровство и мошенничество?

Внезапно я почувствовал себя неуязвимым, как если бы все происходило во сне, а не на самом деле.

— Ну, был случай, когда Ред перед забегом скормил белый хлеб борзым Бирна, — напомнил я. Ред сдавленно хихикнул. От этого ему не отвертеться, даже если сейчас он пытается начать жизнь с нового листа. — Не говоря уж о том, как Ирод угнал машину с утками для гонок[14] во время карнавала у Треймора.

— Кря-кря, — вставил Родди.

— А Джини хотела пройти первое причастие, хотя ей еще нет восемнадцати.

Джини вздрогнула.

— Я и на будущий год буду пытаться.

— Заткнитесь, вы все! — рявкнул Папаша. — Этот парень начинает действовать мне на нервы.

Ред снова потянул отца за рукав:

— Пап, если с меня не снимут обвинение в нападении, я сяду. Да, мне частенько доводилось драться, но ни один Шарки не станет подкрадываться ночью, чтобы врезать такому хиляку, как Минимун. А Флетчер хоть и хилый, но ум у него острый как бритва. Он запросто вывел Родди на чистую воду, когда тот украл органайзер Беллы.

Ирод стукнул кулачками по столу, его лицо исказилось от злости, отчего он стал здорово смахивать на рыжую обезьяну.

— Не брал я эту дурацкую штуку! — взорвался он. — Минимун подставил меня.

Все Шарки засмеялись — ясное дело, за исключением Ирода.

— Конечно, подставил, — сказал Папаша. — Если бы каждый раз, когда ты говоришь это, я получал пенни, то уже мог бы купить Дублинский шпиль[15], а на сдачу принимал бы ванну из пенни. — Папа взял еще одну сосиску и погрозил ею Реду. — Даю вам обоим двадцать четыре часа, чтобы поиграть в Шерлоков Холмсов. После этого Минимун отправится домой. Его родители небось с ума сходят. Не хватало, чтобы, кроме всего прочего, меня еще обвинили в покраже детей.

Я нахмурился. Двадцать четыре часа. Не слишком много, чтобы разобраться в таком сложном деле.

— Мне нужны мой компьютер и заметки.

— Нет проблем, — Взгляд Реда внезапно сделался виноватым. — Иди за мной.

Мы снова прошли по коридору и в конце концов оказались в спальне. В отличие от чулана, где я спал, эта комната была обставлена со вкусом. На самом деле…

— Это же мои вещи! — воскликнул я, прижимая к груди свое пуховое одеяло. — Вы обокрали мой дом!

— Я подумал, тебе понадобятся твои детективные причиндалы, — пожал плечами Ред. — Я велел Джини и Родди взять только компьютер, распечатки и записи, но они заодно еще кое-что прихватили.

Я взял настольную лампу.

— Никто не пострадал?

— Нет. Твои родители всю ночь искали тебя. Все прошло как по маслу.

Я ощутил пронзительный укол совести. Какую боль я причинил маме и папе!

— Я должен вернуться домой, — прошептал я.

Ред мягко взял у меня лампу.

— Через двадцать четыре часа, Минимун. Как только во всем разберешься.

— Как я могу разобраться? — в отчаянии воскликнул я.

Я чувствовал себя так, словно остался один на целом свете и все против меня.

Ред снова пожал плечами и зашагал обратно на кухню.

— Ты же детектив, Мун. Вот и работай.

Я поплелся за ним.

— Я даже не могу переступить порог этого дома. Меня тут же арестуют.

У Реда сделался такой вид, будто он знает ответы на все вопросы.

— У меня есть план.

— Какой еще план? — Внезапно я ужасно занервничал.

— На самом деле идея принадлежит Джини. Мы над этим всю ночь работали. Все просто. Ты становишься одним из нас. Шарки, понимаешь? Никому даже в голову не придет в этом усомниться.

Его план мне совсем не понравился.

— Не думаю, что из этого что-нибудь получится.

Джини внезапно принялась порхать вокруг меня, словно продавщица в магазине.

— Зря ты так думаешь, — заявила она. — Кстати, этот оттенок тебе очень даже идет.

— Какой оттенок?

Джини взяла меня за руку и подвела к зеркалу в человеческий рост. Я мимоходом отметил, что зеркало тоже было из моей спальни.

— Ты уже выглядишь как один из нас.

От ужаса у меня свело живот. Я не смел поднять взгляд.

— Взгляни же, — настаивала Джини. — Ты стал таким симпатягой…

Может, ее слова и подбодрили бы меня, если бы все вокруг не покатились со смеху.

— Ох, нет, только не это, пожалуйста, — залепетал я, разглядывая себя.