Флетчер Мун — частный детектив

Пока я, накачанный болеутоляющими таблетками, спал мертвым сном, кто-то коротко остриг мои темные волосы, а то, что от них осталось, выкрасил в рыжий цвет.

И это было еще не самое худшее. С левого уха свисало большое серебряное пиратское кольцо. Джини покачала его наманикюренным ногтем.

— Знак качества, — сказала она. — Тебе идет.

Кожа моего лица тоже выглядела темнее обычного. Я попытался стереть краску, но без толку.

— Искусственный «голливудский» загар, — объяснила Джини. — Немножко неровно получилось, потому что у меня не было времени добавлять увлажнитель. Зато не смоется по крайней мере неделю, а на локтях и коленях еще дольше. Может, несколько недель. На коробке написано, что не рекомендуется применять в области лица, но оно ведь у тебя не горит, правда? Так что все в порядке.

Нос по-прежнему сохранял припухлость. С учетом этого, а также рыжей шевелюры и смуглой кожи я стал другим человеком.

Джини закатала мне рукав и продемонстрировала татуировку на предплечье.

— Перестань, Минимун, — сказала она, когда я начал хватать ртом воздух. — Это всего лишь хна. Смоется через несколько недель.

Вывернув руку, я прочел, что на ней вытатуировано.

НЕ ЗЛИ МЕНЯ!

Вот что там было.

Счастье еще, что вторая рука оставалась в лубке, а то один бог знает, что Шарки бы с ней сотворили.

Пока я любовался на свое отражение, Ред встал рядом и приобнял меня за плечи.

— Помнишь, что ты сказал тогда, на спортивной площадке? Ты сказал, что легко мог бы вести такую жизнь, как я.

Я кивнул. Я помнил.

— Ну так вот тебе шанс доказать это. — Ред с улыбкой пихнул меня в бок. — Добро пожаловать в семью, Минимун.

Я не просто нарушил правила расследования — я, образно говоря, растоптал «Руководство», разорвал страницы на клочки и сжег их. Вместо того чтобы благоразумно держаться в стороне от расследуемого дела, я сам стал этим делом. Мое участие в нем в корне все меняло. Теперь от результата расследования зависело мое будущее. Это дело больше не было просто работой; оно стало моей жизнью.

Я пытался сосредоточиться на фактах, однако перед моим внутренним взором стояли лица убитых горем родителей.

«Двадцать четыре часа, — говорил я себе. — Двадцать четыре часа».

Если за сегодняшний день я не разберусь в этом преступлении, то до конца жизни останусь в глазах окружающих придурковатым парнишкой, который разжигает костры и корчит из себя детектива. И тогда я решил сделать то, что делал всегда, когда жизнь становилась невыносима, — с головой погрузиться в свой ноутбук.

У Шарки был беспроводной Интернет. Нет, они его не устанавливали, а просто тайком подключились к каналу соседей. Я открыл свой интернет-браузер и начал работать с полицейским сайтом. Первым делом я скачал к себе все сентябрьские случаи, не имеющие отношения к Шарки. Дома я этого не сделал, потому что там на это потребовались бы часы; у меня был обычный модем, подключение шло через телефонную линию. С выделенкой я потратил меньше пяти минут.

Я бегло просмотрел файлы, выискивая что-нибудь необычное. Что-то такое, что взрослому показалось бы тривиальным. Я занимался этим уже около получаса, когда фраза «Дело о шоколаде» привлекла мое внимание. По меньшей мере, необычно. Я открыл файл и прочел следующее: