Флибустьеры

Как же случилось, что Пенитенте, одному из самых прилежных учеников славной коллегии в Танаване, возглавляемой отцом Валерио, занятия стали в тягость? Пенитенте слыл отличным латинистом и искусным спорщиком, то есть мастером запутать или распутать любой, самый простой и самый сложный вопрос. В родном городке восхищались его способностями, и тамошний священник, встревоженный такой славой, уже величал его "флибустьером" верный признак, что юноша не был ни глупцом, ни тупицей. Друзья Пенитенте никак не могли понять, почему ему вдруг захотелось уйти из университета и бросить занятия: за девушками он не волочился, игроком не был - в хункиан и то не играл и лишь изредка отваживался на ревесино, поучениям монахов не верил, насмехался над "Танданг Басио", всегда был при деньгах, одевался щеголем - и все же в университет ходил неохотно и на книги смотрел с отвращением.

На мосту Испании *, который обязан этой стране только названием, ибо все его части, до последнего гвоздя, ввезены из других стран. Пласидо повстречался с вереницей юношей, спешивших в Старый город, в свои коллегии.

Одни были в европейских костюмах, шагали быстро, несли много книг, тетрадей и, видно, на ходу обдумывали урок или сочинение - это были воспитанники Атенео.

Питомцы коллегии Сан-Хуан-де-Летран, почти все одетые по-филиппински, шли гурьбой и книг несли меньше. Студенты университета выделялись щегольскими, изящными костюмами, двигались не спеша, многие вместо книг держали в руках трость. Учащаяся молодежь на Филиппинах не шумлива и не буйна: лица у всех невеселые, и, глядя на этих юношей, понимаешь, что у них нет светлых надежд, нет счастливого будущего. В этой процессии время от времени мелькали красочным, радостным пятном яркие платья учениц муниципальной школы, идущих в сопровождении служанок. Но и тут не слышно было ни смеха, ни шуток, а о песнях или проказах и говорить нечего; разве что младшие повздорят или подерутся. Старшие же шествовали важно и чинно как немецкие студенты.

Пласидо шел по проспекту Магеллана и уже приближался к проходу - прежде там были ворота святого Доминика, - как вдруг кто-то хлопнул его по плечу. Юноша с досадой обернулся.

- Эй, Пенитенте, послушай!

Это был его соученик Хуанито Пелаэс, подлиза и любимчик преподавателей, редкостный хитрец и озорник с глазами и усмешкой шута. Отец Хуанито, богатый метис, державший торговое заведение в одном из предместий Манилы, души не чаял в сыне и мечтал видеть его выдающимся человеком. А сынок и в самом деле отличался: его проказам не было числа, при этом Хуанито, сыграв с кемнибудь злую шутку, имел обыкновение прятаться за спины товарищей так что у него даже образовался заметный горбик, который словно бы увеличивался, когда Хуанито хихикал, радуясь своей очередной проделке.

- Ну, как развлекался, Пенитенте? - спросил он, крепко хлопая товарища по плечу.

- Так себе, - процедил сквозь зубы Пенитенте. - А ты?

- Я - чудесно! Представь, священник из Тиани пригласил меня на каникулы к себе, ну я и поехал... Да ты ведь знаешь отца Каморру? Он из либеральных, человек простецкий, прямой, душа нараспашку, вроде отца Пако...

Девчонки там были премиленькие, вот мы с ним и задавали концерты - он на гитаре тренькал, я на скрипке подыгрывал... Уж поверь, веселились на славу - во всех домах побывали!

Тут он прошептал на ухо Пласидо несколько слов и расхохотался. Заметив недоверчивый взгляд приятеля, Хуанито прибавил:

- Хочешь, побожусь? Ведь им деваться-то некуда, священник всемогущ. Если отец, муж или брат мешают, он отправит их куда подальше, и все в порядке! И все же одну дуру мы встретили, она, кажется, невеста Басилио.

Знаешь его? Вот болван! Выбрать в невесты девку, которая по-испански ни словечка не знает и за душой у нее ни гроша - в прислугах живет! Дикая пе подступись, но хороша... Отец Каморра как-то ночью отколотил палкой двух пентюхов за то, что устроили ей серенаду. Чуть их не убил! А она по-прежнему дичится! Да не отвертится, дудки, пойдет по той же дорожке, что и все!

Хуанито Пелаэс прямо покатывался от хохота, словно все это было невероятно забавно. Пласидо смотрел на него исподлобья.

- Слушай, а что вчера объяснял преподаватель? - спросил Хуанито, вспомнив наконец о занятиях,

- Вчера мы не учились.

- Вот как! А позавчера?

- Да ты что? Ведь был четверг!

- Верно! Какой я дурень! Знаешь, Пласидо, я чтв-то стал глупеть! А в среду?

- В среду? Постой-ка... В среду шел дождь,

- Чудесно! А во вторник?

- Во вторник был день рождения профессора, мы ходили его поздравлять, понесли букет цветов, был оркестр, подарки...

- Ах, черт! - поморщился Хуанито. - А я и запамятовал. Вот дурень-то! Слушай, а он обо мне спрашивал?

Пенитенте пожал плечами.

- Не знаю... Но ему вручили список поздравлявших.

- Ах, черт!.. Ну, а в понедельник что было?

- Понедельник был первый день занятий, профессор проверил список и задал урок о зеркалах. Вот, смотри, от сих и до сих выучить на память, слово в слово... Этот параграф пропустить, и еще вот этот!