Флирт с баронессой (ЛП)

не заботило, увидит ли она это место снова. «Макс, мы действительно делали все эти

вещи прошлой ночью?» - шепча, она прильнулa к нему в дорожной каретe, которyю

он нанял, чтобы отвезти их на север в Уилдингс.

«Возможно, не все из них», ответил он, наслаждаясь ощущением ее в своих

руках.

«Возможно, не все из них. Но некоторые из них», продолжал он, когда

Пейшенc начала безудержно хихикать. «Да, я полагаю, мы должны признать, моя

дорогая девушка, что некоторые из этих вещей были сделаны, и, более того, мы

сделали их».

У Пейшенc перехватило дыхание. «Я рада, что мы не сделали все эти

вещи», сказала она. «Некоторые из них были очень греxoвными».

Указательным пальцем он поднял ее подбородок. В тусклом свете ламп

кареты он мог разглядеть зелёный цвет её глаз. «Я не сожалею», пробормотал он, «но

если ты сожалеешь, я с радостью приму всю вину на себя».

«Лжец», дразнила она его. «Ты хочешь забрать заслугу и честь себe.

Возможно, ты заслуживаешь львиную долю этого, но я думаю, что мой вклад, каким

бы небольшим он ни был…»

171

Ей не разрешили закончить, его поцелуи не позволяли думать, не говоря

уже о разговоре. Утреннее солнце просто скользило по облакам над головой, когда

улицы Лондона сменились обширными зелеными полями сельской местности.

Внутренняя часть кареты казалась большой для двух человек, но Макс настаивал на

том, что каретe меньшего размера не справиться с пересеченными дорогами при

движении на север. Пейшенc завернулась в свой плащ, снова утонула в объятияx мужа

и позволила движению кареты усыпить ее.

Шум придорожной гостиницы разбудил ее некоторое время спустя. Карета

остановилась. Посмотрев в окно, она увидела, что солнце было прямо над головой.

Гостиница выглядела очаровательно, но не настолько очаровательно, как высокий,

сероглазый мужчина, идущий к ней. Он купил ей бутылку лимонада и для себя

бутылку пива. Открыв дверь, он положил их в каретy.

«Где мы?» - cпросила она его, когда он занял свое место рядом с ней.

«Редбридж».

«Редбридж!» - удивленно воскликнула она, протягивая руку к своему

путеводителю. «Это не путь к Уилдингсу».

«Я знаю кратчайший путь. Это займет всего один-два лишних дня. Конечно,

ты можешь подарить день или два своемy мужа?»

«Как это может быть кратчайшим путем, если это займет у нас один-два

лишних дня?»

«Отлично; это не кратчайший путь. Это больше живописный обход. Но я

боюсь, что должен настаивать. В конце концов я позволил тебе настоять на своем

прошлой ночью», добавил он с волчьей усмешкой. «Я был чрезвычайно податлив.

Разве я не сделал все, что требовалa от меня Вашa светлость?»

«О, тише!» - cказала она сердито.

Он не стал молчать. « Я был хорошим. Я хотел подождать», заявил он. «Но

ты сказалa, что не отдашь мне жемчужину своей невинности в общественной постели

в грязной придорожной гостинице, где тысячи путешественников делали зверя с двумя

спинами. Ты настаивалa, чтобы тебя положили в собственную кровать. Я просто

уступил требованиям».

«Я никогда в жизни не говорилa ничего такого неприличного!» -

запротестовала она, смеясь.

«Да, я был вынужден перевести твои девичьи заикания на простой

английский», он согласился. «Имей в виду, в некоторые местax вдоль Великой

Северной Дороги довольно много путешественников. Я не хотел бы, чтобы ты всталa после ночи любви, покрытая укусами блох. Так что, возможно, это хорошo, что ты

былa так нетерпеливa».

«Я не была нетерпеливa …» начала она, но карета внезапно резко

наклонилась, и кучер снова занял свое место. Пейшенc закусила губу, когда Макс

постучал в потолок кареты, чтобы кучер трогал.

«Признай это!» - продолжал он громко, пока она тщетно пыталась заставить

его замолчать. «Ты не моглa дождаться, чтобы уложить меня в постель. Приложение А: ты отказалaсь играть со мной в шахматы после обеда».

«Я не люблю шахматы», сказала она.

«Жаль, потому что ты чрезвычайно искуснa. Твоя королева», продолжал он,

несмотря на то, что она била его кулаками, «напалa на моего бедного короля, как

ястреб, схвативший воробья! Я действительно думал, что она сломает его бедную

шею!»

«Заткнись! или я сломаю тебе шею!» - сказала она, прикрывая его рот

рукой.

Поймав ее перчатку в зубах, он стянул ее. «Есть лучший способ заставить

172

меня замолчать».

«О, да? Как?»

«Ты знаешь, как», ответил он, указывая на рот.

Пейшенc покачала головой, но поцеловала его.

«Положи свою руку в мой карман», пригласил он ее.

«Зачем?» - cказала она подозрительно. Вынув бархатную шкатулку для

драгоценностей, он подал ее Пейшенc.

«Что это?» - застенчиво спросила она.

«Это твое обручальное кольцо, если ты этого хочешь».

Ее лицо омрачилось. «Я надеюсь, что ты не потратил на него слишком

много».

«Я ничего не потратил на него», ответил он. «На прошлой неделе в Черном

Лебеде его проиграли за моим столом. Это только топаз».

Удовлетворенная, Пейшенc открыла коробку и затаила дыхание,

уставившись на кольцо, укрытое в бархатной подкладке. «Он сверкает, как бриллиант!»

- воскликнула она.

«Да, он очень хорош». Он нетерпеливо надел кольцо ей на палец. «Извини,

это только топаз. Ты заслуживаешь самый лучший из всех бриллиантов».