Флоренский. Нельзя жить без Бога!

«Людей убивают, христиан терзают. Жалко, невыносимо… Но другое, братья и сестры, другое ужаснее. Христиане убивают, христиане терзают, христиане — православные проливают кровь повсюду, и даже среди золотых маковок Белокаменной. Одни не верят Богу и Спасителю, что убивать — великий грех, а другие не слушают апостола Его, велящего обличать и наставлять друг друга, забывают, что без этого они ответственны за грехи чужие. Иль вы не видите, что своим потакательством ростите грех? Или вы думаете, что повинующийся безбожнику, слушающийся лицемерного христианина в его кровожадных замыслах чист от убийства? Так ли страдали мученики? Мните, что не убивающий своею рукою чист от крови?»

Сразу после проповеди — студенческая сходка. Флоренский — председатель. Своей рукой он пишет первый вариант «Открытого обращения студентов Московской Духовной академии к архипастырям Русской Церкви», будто продолжает только что сказанную проповедь: «Не требуем от вас вмешательства в политику, не зовём вас к мученичеству, не просим вас прекратить истязания и убийства, — на это вам и власти не дано, — но усердно молим: пастырски заявите своё отношение к насильникам и убийцам; исполните долг пред Богом и своей совестью и объявите во всеуслышание, что смертная казнь, а тем более, расстрелы без суда — противны учению Христа, что убийцы и насильники не имеют права быть членами Христовой церкви, доколе не разрешат им этого смертного греха!» После событий Кровавого воскресенья от академистов уже звучало подобное негодование, уже взывали они к церковным иерархам, ждали от них пастырского слова Божьей правды. И вот вновь от избытка молодого сердца глаголют молодые уста.

В начале апреля «Обращение» будет опубликовано в газете «Путь». Под ним подпишется большинство студентов Академии. Но имени Флоренского на газетной странице не окажется: когда под окончательной редакцией собирали подписи, он находился в тюрьме.

Формальным поводом для обыска у Флоренского стала та самая сходка. Но за два дня до прихода полицмейстера, 21 марта, нелегально под названием «Вопль крови» была издана недавно произнесённая проповедь. В итоге Флоренский, а также студенты Пивоварчук и Смирнов, по-видимому, принявшие активное участие в издании и распространении проповеди, были арестованы и заключены сначала в Бутырскую, а затем в Таганскую тюрьму сроком на три месяца.

Ректор Академии епископ Евдоким сразу же известил о случившемся митрополита Московского Владимира. 24 марта прошло экстренное заседание Совета МДА, на котором решили хлопотать о вызволении арестованных. Епископ Евдоким направил письмо московскому губернатору В. Ф. Дубасову, где просил о «сложении наказания» или о «сокращении числа дней ареста», говорил о возбужденном состоянии всех курсов Академии в связи с произошедшим и призывал проявить милосердие в преддверии Пасхи.

Параллельно к освобождению Флоренского приложил усилия Григорий Рачинский — весьма авторитетный в ту пору литератор и председатель Московского религиозно-философского общества памяти В. С. Соловьёва.

Сложно сказать, что именно сыграло решающую роль, но в ответном письме губернатор Дубасов известил епископа Евдокима о том, что распорядился досрочно освободить арестованных. И в итоге 30 марта, в Страстной четверг, Флоренский вышел на свободу. Находясь в заключении, он успел написать математическую работу, которую иронично посвятил Дубасову как «истинному виновнику предлагаемого труда».