Читаем Флот двух океанов полностью

Всеми германскими войсками командовал фельдмаршал Роммель, старый противник Монти по пустыне. Ему подчинялся фельдмаршал фон Рунштедт. Роммель верил в одно из самых пагубных заблуждений своих восточных союзников и хотел «уничтожить противника на побережье» или «опрокинуть его в море». Однако для достижения этой цели он выдумал гораздо больше грязных трюков, чем японцы. Прежде всего это были подводные мины. Затем всяческого рода минированные препятствия на побережье, которые должны были уничтожать суда и десантников. Далее шел «Атлантический Вал», состоящий из множества орудийных дотов и мобильных батарей. Они были расположены так, чтобы держать под перекрестным огнем все пляжи. Пляжи завершались множеством противопехотных мин. Гитлер поддерживал концепцию боя на побережье, выдвинутую его любимым генералом, которого фюреру вскоре пришлось ликвидировать. Гитлер, вдохновленный собственной речь на совещании с командованием 20 — 21 марта, заявил, что попытку вражеского вторжения следует отразить в течение нескольких часов, чтобы «помешать переизбранию Рузвельта», который, «если повезет, кончит в тюрьме!» С Черчиллем тоже следовало покончить. И после этого союзники больше не отважатся на новое вторжение.

Таким образом, D-день захватил немецкие войска во Франции врасплох. В наличии у них имелась только одна нога стратегического треножника — армия. Но более половины войск были привязаны к району Па-де-Кале из-за успешной операции англичан по дезинформации противника. Они создали целую армию призраков в районе Дувра. Атлантический Вал, эта стена из стали и бетона, увешанная минами, оказалась неспособна остановить американские, британские и канадские войска, хотя и была самой мощной оборонительной позицией в истории, созданной для отражения десанта. Она могла стать смертельной ловушкой для сил вторжения, но союзники добились полной внезапности.

3. Высадка, D-день, 6 июня

9-мильный отрезок восточного побережья полуострова Котантен, который мы назвали Юта, совершенно непримечателен. За песчаным берегом начинались дюны, точно такие же, какие можно найти в тысяче мест от Канады до Ки Уэста. Немцы не обратили на этот участок столько же внимания, как на Омаху или на британский сектор, и в этом VII корпусу генерала Коллинза крупно повезло. Однако они построили бетонную стену вдоль кромки дюн и заложили тысячи подводных мин. Некоторые участки побережья простреливались перекрестным огнем.

34 британских и американских тральщика, под командой ветерана тральной службы британского капитана 2 ранга М.Г. Брауна, 6 июня в 2.00 начали тралить район разгрузки транспортов в 10 милях от берега, районы маневрирования кораблей поддержки, фарватеры для десантных судов и артиллерийских катеров. Германские мины требовали нескольких проходов с тралами и оказались самым опасным оружием противника на участке Юта. 2 тральщика, 2 эсминца, эскортный миноносец, 2 LCI, PC, 3 LCT подорвались на минах и затонули.

Первая волна десанта вышла на берег точно в Н-час, 6.30. Интересной особенностью этой высадки оказалось то, что все события произошли ровно в миле южнее намеченной точки. Путешествие на катерах длиной 10 миль против сильного ветра и волны, сильное южное течение вызвали эту ошибку. Бригадный генерал Теодор Рузвельт быстро обнаружил, что ошибка оказалась удачной. Намечнный участок высадки прикрывался германскими дотами, а неправильный участок почти не оборонялся. К полудню на берег прибыли 26 волн десанта, плацдарм удалось быстро консолидировать. На берегу находились 21000 солдат и 1700 машин. Крупные транспорты к наступлению ночи не только разгрузились, но и большей частью успели вернуться в Портленд. 4 дивизия с помощью парашютистов, сброшенных позади участка Юта, достигла первого намеченного рубежа, потеряв только 197 человек.

Главным фактором, который помог сломить сопротивление немцев на участке Юта был интенсивный и точный артиллерийский огонь кораблей. Особенно полезной оказалась крупнокалиберная артиллерия, которой десант, разумеется, не располагал. Огневой поддержкой управлял контр-адмирал Мортон Л. Дейо, находившийся на тяжелом крейсере «Тускалуза». Флагман, линкор «Невада» и британские крейсер «Блэк Принс» и монитор «Эребус» через 50 минут после Н-часа начали обстреливать тяжелые германские батареи севернее участка высадки, используя корректировку с воздуха. Подавив намеченные цели, корабли начали выполнять заказы войск на берегу, огнем управляли береговые корректировочные посты. Использовался новый метод корректировки с помощью базовых самолетов, опробованный в Салерно. Отважный ветеран Пирл-Харбора «Невада» даже откликнулся на запросы парашютистов, находившихся далеко от берега и получил благодарность генерала Риджуэя.

Перейти на страницу:

Все книги серии Американский флот во Второй Мировой войне

Флот двух океанов
Флот двух океанов

Из предисловия переводчика: данная книга представляет собой одно из тех крайне редких исключений, где невольно становишься в тупик. А что, собственно, должен переводчик указывать в предисловии? Книга написана просто великолепно. Сэмюэль Элиот Морисон, с моей точки зрения, один из самых талантливых военных историков, когда либо бравших в руки перо. Насколько это возможно в пределах ограниченного объема, он великолепно осветил свою тему.Вашему вниманию предлагается обзорная работа «Two ocean war».Что же интересного можно узнать из этой книги? История превращения заурядного захудалого флота, больше всего на свете ценившего возможность провести выходные в публичных домах Пирл-Харбора, в инструмент мировой политики, изложена достаточно красочно и подробно. Вряд ли японцы, затевая войну, предвидели такой результат удара по Жемчужной Гавани. До войны состояние американского флота лучше всего характеризует русская поговорка: «Велика Федора, да дура». После войны он стал силой, переросшей свое чисто военное значение.Справочная часть данного издания оказалась настолько велика, что будет выпущена немного позднее отдельной книгой «Морские битвы крупным планом 15/3».А.Г. Больных.

Сэмюэль Элиот Морисон

Документальная литература

Похожие книги

1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции
1917: русская голгофа. Агония империи и истоки революции

В представленной книге крушение Российской империи и ее последнего царя впервые показано не с точки зрения политиков, писателей, революционеров, дипломатов, генералов и других образованных людей, которых в стране было меньшинство, а через призму народного, обывательского восприятия. На основе многочисленных архивных документов, журналистских материалов, хроник судебных процессов, воспоминаний, писем, газетной хроники и других источников в работе приведен анализ революции как явления, выросшего из самого мировосприятия российского общества и выражавшего его истинные побудительные мотивы.Кроме того, авторы книги дают свой ответ на несколько важнейших вопросов. В частности, когда поезд российской истории перешел на революционные рельсы? Правда ли, что в период между войнами Россия богатела и процветала? Почему единение царя с народом в августе 1914 года так быстро сменилось лютой ненавистью народа к монархии? Какую роль в революции сыграла водка? Могла ли страна в 1917 году продолжать войну? Какова была истинная роль большевиков и почему к власти в итоге пришли не депутаты, фактически свергнувшие царя, не военные, не олигархи, а именно революционеры (что в действительности случается очень редко)? Существовала ли реальная альтернатива революции в сознании общества? И когда, собственно, в России началась Гражданская война?

Дмитрий Владимирович Зубов , Дмитрий Михайлович Дегтев , Дмитрий Михайлович Дёгтев

Документальная литература / История / Образование и наука