Флот, революция и власть в России: 1917–1921

Оценить численность командного состава в тыловых учреждениях очень трудно, в силу того что коэффициент соотношения командного и рядового состава в боевых частях в этом случае вряд ли применим. Конкретных указаний на численность комсостава в тыловых частях найти не удалось, однако оценить его помогает заявление начальника штаба командующего Морскими силами Республики Б. С. Радзиевского, бывшего председателем на совещании по вопросу о сокращении армии 14 декабря 1920 г.[179] «Конкретно имеется факт такой, – говорил Б. С. Радзиевский, – у Раскольникова (командующий Балтийским флотом. – К. Н.) штаб в 350 человек, в то же время жалобы на некомплект на судах флота. Я бы сказал, что это ненормально, не должно быть ситуации, когда на берегу комсостава в два раза больше, чем на кораблях»[180]. В данном случае речь идет об офицерах, которые служат в составе флота, но на береговых должностях, а не в тыловых частях, не входящих в состав действующих флотов. Если рассчитать общую численность командного состава на основе численности рядовых, перенеся на тыловые части то же соотношение командного и некомандного состава, которое было характерно для флотов, то мы получим, что общая численность комсостава РККФ составляла на 1 марта 1921 г. около 9900 человек, в том числе 6559 бывших офицеров[181]. Полагаем, что процент командного состава в тыловых частях в действительности был несколько выше и общую численность комсостава РККФ можно оценить в 10–10,5 тысяч человек. Таким образом, около 2/3 комсостава РККФ к концу Гражданской войны составляли бывшие офицеры, и это не считая бывших чиновников морского ведомства, которых в 1917 г. насчитывалось свыше полутора тысяч. Очевидно, что значительная их часть оказалась в РККФ и попала в категорию комсостава. Таким образом, количество «бывших» в командном составе РККФ должно превысить 2/3.

Напрашивается вывод о том, что РККФ в годы Гражданской войны не испытывал дефицита в квалифицированных морских командных кадрах. Это подтверждают мемуаристы, участвовавшие в Гражданской войне на стороне белых. Капитан 1 ранга К. К. Шуберт, командовавший в 1919 г. отрядом судов белой Каспийской флотилии, позднее писал с вполне понятным раздражением: «С другой стороны, выяснилось, что Москва была очень недовольна местными военно-морскими действиями большевиков, которыми заправлял какой-то товарищ [С. Е.] Сакс. На смену ему должен был прибыть “сам” знаменитый [Ф. Ф.] Раскольников в сопровождении бывшего кадрового офицера – изменника и негодяя капитана 2-го ранга [В. М.] Альтфатера. Узнал я также и некоторые фамилии наших возможных будущих противников. Стыдно писать, но нельзя замолчать того факта, что среди них встречалось немало старых честных морских имен, недостойные носители которых мне были лично знакомы. Тут был и капитан 2-го ранга [В. А.] Унковский, Георгиевский кавалер и преподаватель артиллерийского класса в Кронштадте, и бывший флагманский артиллерист Черноморской минной бригады, старший лейтенант [В. Б.] Ловенецкий, и гвардейского экипажа [старший лейтенант Г. П.] фон Рейер. Все это я мог узнать из приказов, тоже доставленных мне из Астрахани. Там же прочел я и о моем двоюродном брате Александре, сыне полного адмирала Сиденснера – еще совсем юном мичмане, командовавшем у большевиков отрядом быстроходных катеров. Я не подозревал, что нравственное разложение так глубоко проникло в среду наших русских “сливок”, и сознание это угнетало и оскорбляло. Я видел, что борьба предстоит ожесточенная, и мне казалось необходимым напрячь все силы и всю волю, чтобы остановить этот процесс разложения»[182].