Флот в Белой борьбе. Том 9

Вторая экспедиция состояла в попытке навести плавучий мост через реку Суйфун у Раздольного. Эта работа, бывшая совершенно не по нашим средствам, была все-таки предпринята по категорическому повторному требованию штаба армии. В экспедицию был послан один маленький паровой катер порта, один моторный катер и две баржи Инженерного ведомства. Последнее поддерживало требование начальника штаба Рати и доносило, что задача осуществима. Только по прибытии экспедиции на место представитель Инженерного ведомства убедился, что через Суйфун существует брод и что под буксировать баржи к предполагаемому месту постройки моста невозможно из-за мелководья. Одновременно с этим войска Дальневосточной казачьей группы, стоявшие на охране переправы, ушли, получив другую задачу, и охрана доставленного имущества и самой переправы была возложена на команду катеров, вопреки докладу начальнику экспедиции мичмана Сенкевича о том, что в районе изобилуют партизаны и что команда числом семь человек обречена на гибель. Когда я получил во Владивостоке донесение мичмана Сенкевича о его безвыходном положении, было уже поздно отзывать его: катера подверглись ночной атаке красных, часть команды была перебита, остальные ранены, в том числе и начальник экспедиции, и взяты в плен.

Этот период работы Сибирской флотилии омрачился еще одним печальным случаем. 8 сентября злоумышленниками была взорвана машина транспорта «Охотск», и транспорт вышел из строя на все остальное время. Подобных покушений за время моего командования было зарегистрировано несколько, но все они были своевременно раскрыты и предотвращены контрразведкой флотилии. Найти участников преступления не удалось, но все же благодаря принятым мерам этот случай остался единственным удавшимся покушением на порчу кораблей за время моего командования флотилией.

В самом разгаре вышеописанной работы флотилии она была прервана стремительно наступившим крахом всей нашей государственности.

Крушение государства

13 —14 октября определился крутой поворот в истории Приамурской государственности. В эти дни наша армия потерпела поражение. Правителем было принято решение прекратить вооруженную борьбу с большевиками и вывести остатки бойцов из-под ударов красных за границу.

13 октября, получив по телеграфу указ правителя, отменяющий все исключительные меры, принятые мною во Владивостоке, я послал генералу Дитерихсу письмо, в котором указывал, что в тот критический момент, который мы переживали, спасение всего дела заключалось лишь в строго последовательном проведении властью решительных и суровых мер, в успехе коих я не сомневался, что обстановка во Владивостоке мне, как начальнику тыла, ближе и виднее и что я нуждаюсь в известной свободе действий, вытекающей из объема прав, предоставленных мне по указу самого правителя, коим я был назначен начальником тыла.

В тот же день из Мукдена прибыл во Владивосток управляющий внешними делами Н.Д. Меркулов. Из беседы с ним я выяснил, что отношение правителя трех восточных провинций Китая (Маньчжурии) Чжан Цзо-лина к нам неизменно благоприятное, что все сношения могут дать реальные результаты очень крупного масштаба, но что для достижения их надо суметь продержаться во Владивостоке более или менее продолжительный срок после полной эвакуации города японцами. Эта эвакуация была объявлена на 22 октября.

Вместе с тем Н.Д. Меркулов сообщил мне о своих впечатлениях, вынесенных из бесед с правителем и командирами корпусов. Суммируя его данные, можно было заключить, что борьба на фронте еще далеко не проиграна, что недостаток патронов самое больное место армии, но что дух еще не сломлен, и если удастся продержаться до 22-го числа, когда несомненно получим патроны, то вся картина может резко измениться в нашу пользу. В ожидании ответа правителя на мое письмо Н.Д. Меркулов предложил мне свое сотрудничество по гражданской части во всех вопросах, связанных с укреплением базы борющейся армии. Нами был намечен ряд мер в развитии тех моих приказов, которые за 24-часовой срок своего действия успели уже дать значительный результат.

14 октября я получил последовательно ряд известий из Никольска-Уссурийского, сообщавших о происшедшей на фронте катастрофе. Той же ночью я получил собственноручную записку генерала Дитерихса от 14 октября следующего содержания:

«Дорогой Юрий Карлович. Указ мой сегодняшнего числа и дополнительная к нему телеграмма исчерпывают в сущности ответ на Ваше письмо. С сегодняшнего дня Вы являетесь хозяином полуострова. Из золотого запаса Вы дайте сумму Членам Правительства и Совета, дабы они имели возможность, в крайности, спасти свои головы. Преданный Вам, Мих. Дитерихс».

На следующий день был получен приказ правителя о прекращении борьбы.

Ко времени получения всех этих известий обстановка во Владивостоке была следующая: