Folie a Deux (СИ)

Утратив всякий контроль над тем, что можно, а что нельзя, я погружаю пальцы в мокрые волосы. Они прохладные и спутанные. От их ощущения мне становится немного холодно. Я дрожу, покрываясь мурашками, но, может быть, остывающий воздух тут совсем ни при чём. Может быть, всё так, потому что Райан Андерсон… нежен и конкретно здесь и сейчас не похож сам на себя. Я не думала, как он отреагирует на моё появление, я просто взяла и вошла в ванную, но меня не удивило бы, если бы мне в лицо швырнули какую-нибудь колкость. Издёвку, что я, видимо, тоже скучаю, раз не могу провести в одиночестве и десяти минут. В любом случае даже в отсутствие конкретных ожиданий среди них точно не было мысли, согласно которой этот сложный, не умеющий отдыхать и отключаться мужчина в некотором смысле обеспокоится тем, не расстроена ли я из-за книги. Из-за того, что он вряд ли брал в руки с тех пор, как закончил университет или школу. Я понимаю, надо остановиться и прекратить спрашивать, чтобы не узнать больше и не начать привязываться, но внутри меня слишком много всего, и всё это хочет наружу, и…

— Ты ведь когда-то был, как я? Я имею в виду, читал что-то, кроме учебников и специальной литературы?

Андерсон поднимает голову, из-за чего моя рука невольно оставляет его волосы в покое, вновь возвращаясь на бортик, и новый всплеск воды заканчивается тем, что мокрая ладонь расстёгивает третью сверху пуговицу рубашки и явно не собирается на этом останавливается.

— Когда-то наверняка был. Но люди меняются и с течением времени имеют обыкновение отказываться от того, что вроде бы искренне любили. Зачастую это относится и к тем, кто находится с ними рядом и так или иначе помог им стать теми, кем они теперь являются, — полы одежды расходятся в стороны, и, пробираясь под неё, Райан впивается пальцами мне в спину до причинения ими точечной боли, — однажды ты влюбишься, Моника, и, если повезёт, никогда не столкнёшься с осознанием того факта, что больше не знаешь, почему тот, кого ты сама же и выбрала, всё ещё с тобой, даже если вы оба уже давно не те, кем были в самом начале пути, — левой рукой он проводит между моих грудей, вслед за чем поочередно стягивает бретельки лифчика, но не расстёгивает его, а прикасается к кончикам моих волос. И смотрит так… так, что моё сердце изнывает. — Иди сюда, Моника.

— Тебе пришло два сообщения. Я… прочла их. Извини.

— Прочла и прочла, — взгляд совершенно не меняется. Хотя, может быть, я этого хотела. Не спокойного равнодушия, а гнева. Ярости. Чего-то, что напомнит мне о том, какой Райан Андерсон настоящий, ведь я, вероятно, начинаю забывать. Терять из виду мерзавца, представшего передо мной в нашу первую встречу. И не знаю, как остановить этот процесс.

— Ты не… злишься? Не хочешь узнать, что в них было, и заставить меня пожалеть об этом?

— Нет.

— Почему нет?

— Потому что ты влезаешь мне под кожу, и всё, чего мне эгоистично хочется, это сделать то же самое в ответ. Как насчёт того, чтобы сбежать?

— Сбежать? В каком смысле? — видимо, устав ждать, он нажимает на моё тело, заставляя опуститься в его объятия, и при погружении вода почти достигает моего лифчика. Потревоженная, беспокойная, она колеблется между нами, в то время как Андерсон правой рукой сжимает ягодицу под юбкой, а левой стаскивает одну из чашечек бюстгальтера вниз, тут же жёстко обхватывая грудь. Но взгляд ни на секунду не покидает моего лица.

— Куда-нибудь уехать, Моника. Я расслаблюсь и отключу телефон, не буду видеть никакие сообщения, электронные письма и звонки, и на несколько дней стану полностью твоим. Может быть, я даже сделаю тебе ребёнка. Кто знает, — по какой-то причине мне становится затруднительно дышать. Из-за намёка на то, что всё может решиться в мою пользу? Или по причине лёгкости в его голосе, с которой он об этом сказал? Хотя почему должно быть по-другому? Не будет никаких отличий от обычного секса. В случае чего он опять-таки просто и банально меня трахнет. Так же, как и во все предшествующие разы. Разве что без презерватива. Вот и вся разница.

— Я не могу, — но что именно я не могу? Я ведь не подумываю передумать? — В четверг я улетаю в Бразилию. У меня съёмка.

— В Рио?

— Да.

— Идеально. То, что нужно. Я присоединюсь к тебе в пятницу днём, — явно считая разговор завершённым, он прижимает меня к себе ещё теснее, способный опять соблазнить, раздеть и получить всё, чего ему, вероятно, хочется, но вот парадокс, вместо всего этого я чувствую, как Райан Андерсон поправляет мой лифчик.

— Ты… прилетишь?

— А ты не хочешь?

— Нет, хочу, — я не могу придумать ни одной причины, по которой не должна этого желать. Всё безрезультатно. Хотя в голове совсем не пусто. Там есть мысли, но все они лишь о том, что, может быть, этот мужчина сможет отвлечься со мной. Что я, вероятно, надеюсь стать той, кто изгонит работу из его головы, пусть и на очень короткое время. По крайней мере, попытаться. Мне хочется взять от него всё, что только возможно.

— Велю секретарше забронировать номер с видом на океан.

— Тебе обязательно нужно, чтобы всё было по высшему разряду?