Folie a Deux (СИ)

— Я верю, что всё станет понятнее, когда мы обговорим порядок общения и то, в какие дни они будут жить со мной. Я просто хочу остаться хорошим отцом. Пока ещё не поздно. Пока наши разногласия с их матерью не сломали им психику окончательно. Может быть, как только мы станем лишь родителями, все противоречия сами собой сойдут на «нет», и мы сможем принимать правильные решения без стремления выяснить, у кого больше авторитета, и кто перетянет канат на этот раз. Меня не сильно беспокоят детали, Моника. А вот тебя будто бы больше моего. Поэтому я полагаю, что должен спросить прямо сейчас. Ты ведь осознаёшь, что мои сыновья будут в моей жизни всегда? Что у меня есть багаж, которого нет у тебя? И что вместе со мной ты получишь и их тоже? Не только общего ребёнка, но и двоих детей, которые лишь мои? Мальчишек, по возрасту годящихся тебе в братья? — его голос вполне спокойный, уверенный, без ощущения, что внутри Райан Андерсон, может быть, весь на нервах, но возникающая пауза именно на что-то подобное и намекает. Или же это я эгоистично хочу, чтобы всё было так. Чтобы его терзало и волновало моё возможное нежелание принимать его мальчиков в свою жизнь. Чтобы мысль об этом проходилась по нервным окончаниям словно наждачной бумагой. — Тебе это надо? — спрашивает он после кратковременного молчания. Касается кожи моего обнажённого правого плеча левой рукой, двигаясь ею по направлению к шее. Хочет напомнить о себе физическим контактом и тем самым сбить меня с толку, чтобы мне было труднее ответить как-то не так? Или просто не может не дотрагиваться?

— Если я тебе нужна, то и они мне тоже, Райан.

— Скажи, тебе понравился подарок?

— Да.

— Я бы не подарил его тебе, если бы не хотел попытаться. Однажды мы сможем выйти куда-нибудь открыто, и я хочу, чтобы ты его надела, — от этих слов на моей коже приподнимаются даже самые мелкие волоски. Из-за мурашек становится словно холодно, но это приятная дрожь. Сокровенная. Я прикасаюсь к левому мужскому бедру, тоже желая просто чувствовать близость. — И ещё… Спасибо, что… Спасибо, что помогла мне, — он вздыхает, будто благодарность даётся ему невероятно тяжело, и ему приходится буквально выдавливать её из себя. Всё это значительно напрягает. Нет, не то, что он такой и не привык или отвык от вещей, которые для меня совершенно естественны, а всё грядущее в целом.

— Я была рада.

Райан захлопывает крышку ноутбука, не утруждая себя закрыть приложение и выключить технику нормально. А потом встаёт со взирающим в душу взглядом. Даже немного опущенный, он властный. Повелевающий.

— Пойдём спать, Моника.

— Просто спать?

— Именно.

— Ты снова ляжешь поверх одеяла?

— Нет, с этим покончено, — отрицательный ответ дополнительно подчёркивается движением головы из стороны в сторону. — Я разденусь, и ты тоже. А потом буду касаться тебя, пока не усну. Хотя, скорее всего, не смогу отпустить и во сне.

Я чуть задерживаюсь, чтобы выключить свет, а когда прихожу в комнату, то обнаруживаю Райана разместившимся в кресле в свете прикроватной лампы. Но в этот раз ничто не говорит ни о злости, ни о цинизме, ни о желании за что-то меня проучить. Есть лишь чёрный чемодан у мужских ног, закрытый и стоящий вертикально, и правая ладонь, обёрнутая вокруг длинной ручки.

— Всё в порядке? — спрашиваю я, останавливая себя от того, чтобы подойти, на тот случай, если прямо сейчас это всё равно слишком. Мне и самой несколько не по себе. От того, что всё выглядит, как переезд, когда, не считая отца, я ни разу в жизни не жила с мужчиной. Не сталкивалась с тем, чтобы позволить кому-то узнать меня всю и во всех возможных состояниях, а не только в сексуальной сфере. И уж тем более не могла представить, что он окажется из числа тех, кто привык брать от жизни всё только лучшее, но соберётся променять огромный дом на мою скромную и маленькую квартиру, где ни у кого из нас не получится особо уединиться даже тогда, когда это, пожалуй, будет в некотором роде необходимо. Мы не провели весь сегодняшний вечер подле друг друга, мне случалось отлучаться в туалет, и Райан тоже покидал комнату ради посещения ванной, но на тот момент я не придавала всему этому столь много значения, как теперь. Он увидит меня утром… Сонной, непричёсанной и пытающейся скинуть с себя остатки сна. В Бразилии я просыпалась первой, но здесь он является жаворонком. При мысли обо всех грядущих неловкостях меня охватывает и подчиняет странная дрожь. Возможно, даже паника. Она обосновывается в моём животе, когда я сажусь на пуфик около туалетного столика.

— Мы не должны нервничать перед друг другом. В тебе нет ничего, чего бы я уже не видел. Я знаю твоё тело, как и ты моё, — Райан концентрирует свой взгляд на мне. Он будто хочет пробраться в самую мою суть. Узнать, что сокрыто под корой головного мозга. Какие там мысли, страхи, желания и надежды не только сейчас, но и вообще в целом. Я бы тоже влезла в голову мужчины, если бы только существовала возможность проникнуть туда незамеченной.