Фоллер

— Пожалуйста, — прошептал Фоллер, — скажи, кто ты.

Опустив голову так, что волосы упали на лицо, она с горечью и злостью ответила:

— Я Эмили, — и, поцеловав белые костяшки пальцев сестры, еще раз прошептала: — Я Эмили.

Фоллер опустился на тротуар.

Из толпы вырвалась седая женщина и помогла Эмили подняться.

— Я отведу тебя назад к Сюзанне.

Взяв ее за руку, женщина уводила Эмили, платье которой с каждым шагом задиралось, обнажая голые икры.

Почему они не убили Эмили? Это была плохая мысль, но Фоллер не мог не думать об этом. Убитой с легкостью могла оказаться Эмили. Фоллера и Бурю разделила невидимая чертовщина, произошедшая в этом мире, но он все-таки каким-то образом ее нашел.

Все раны, которые получила Эмили, ограничивались царапиной на икре. Но как только нога обнажилась, он увидел, что царапина нехорошая — три или четыре рваных линии, спускающихся к лодыжке, плюс несколько красных ссадин.

Эмили остановилась, словно что-то забыла. Сказав что-то пожилой женщине, она повернулась, подошла к Фоллеру и протянула руку.

— Соболезную твоей утрате. — Ее глаза были красными.

— Спасибо. — Фоллер взял ее за руку. Ее пальцы были сильно исцарапаны. Особенно кончики. Кожа на них была содрана. Раны начинали рубцеваться. Они были не такими, какие бывают при разделывании кролика или сборе ежевики, а гораздо более серьезными. Как будто она цеплялась за стену, пытаясь удержаться на высоте.

Фоллер посмотрел ей в глаза и одними губами произнес: «Буря».

Сглотнув, она кивнула, крепко сжала его руку, и из ее взгляда он понял.

«Не выдавай меня».

Он кивнул в ответ.

— Прощай.

— Прощай, — прошептала она.

XV

Сингулярность находилась в защищенной закрытой камере и не хотела выдавать свои секреты. Питер хотел бы иметь все время мира для того, чтобы разгадать ее тайну, но такого времени у него не было. Он был похож на археолога, вынужденного использовать экскаватор-погрузчик для раскопок хрупкого участка.

Гарри усиленно работал над наиболее перспективным углом, который Питер задумал использовать для преобразования энергии, получаемой ими из сингулярности, во что-нибудь пригодное для эксплуатации.

На заводской стене были установлены пятьдесят прожекторов, подключенных к топливным элементам различных конструкций. В помещении словно проводился конкурс гениальных умов, пытающихся понять, какой из элементов включить первым.

Члены маленькой команды Питера носились по цеху, шушукались в углах, долбили по клавиатуре карманных компьютеров, спорили перед маркерными досками. Он спрашивал себя, рассказал ли кто-нибудь из них своим супругам, любовникам, родственникам о том, что происходило здесь внизу. По крайней мере, федералы пока об этом не пронюхали.

Сейчас Питеру казалось странным и непривычным иметь секреты. Какие у него были секреты до смерти Изабеллы? Никаких, которые имели последствия. К ним можно отнести те фигурки супергероев Marvel, которые он крал из местного магазина «Уолмарт» в течение пары лет. Он никогда не попадался. Его родители никогда не спрашивали, откуда он доставал эти фигурки.

Он был удивлен, как память по точной, непрерывной линии привела его к детству. Он ожидал четкого разделения между настоящим Питером и ним, Питером-клоном, но он как будто был тем же самым человеком. Как будто умер Питер-клон, а не настоящий Питер.

В дальнем конце цеха послышался шум. Питер обернулся и увидел Мелиссу, направляющуюся к нему. Питер перехватил ее на полпути.

— Что происходит с Уго? За последние два дня я оставила три сообщения. Последний раз я общалась с ним спустя несколько дней после похорон.

Питер кивнул, не зная, что сказать. Она продолжила:

— Похоже, что вместо того, чтобы объединиться после смерти Изабеллы, вы двое разделились. Очевидно, я тоже не при делах.

— Не знаю, что тебе сказать. Между нами произошла ссора — по правде говоря, даже несколько, — и разрыв будет продолжаться, пока мы не поговорим. — Он быстро заморгал, чувствуя себя ужасно от того, что так откровенно солгал своей жене. — Я почти уверен, что он все еще работает на Министерство обороны в Кэмп-Пири. Они, должно быть, заставили его работать над биологическим оружием. Возможно, он не отвечает тебе, потому что занят.

— Ты что, не можешь наладить с ним отношения?

Питер развел руками.

— Я привез ему конфеты за четыреста долларов, а он использовал их в качестве мячей для гольфа. Что еще я могу сделать?

Мелисса вздохнула.

— Я знаю. Это просто убивает меня. Мы семья. Изабелла была бы убита горем.

Петр в сотый раз подумал, есть ли какой-нибудь способ признаться во всем Мелиссе. Тяжесть случившегося сдавливала ему грудь. Он не мог вспомнить, когда в последний раз глубоко и свободно дышал.

— Ты следишь за новостями? — спросила Мелисса.

— В лаборатории телевизор есть, здесь нет.

«А зачем?» — боялся он спросить.

— Европейский Союз повержен.

Питер опустил голову.

— Черт.

Это не было неожиданной новостью, но он все же думал, что они смогут продержаться еще несколько месяцев. Мысли об иранских, пакистанских, российских войсках, контролирующих Англию, Францию, Германию, вызывали ужас.