Фонарик

Сначала он думал подбросить фонарик на прежнее место на волейбольной площадке. Люди поймут, конечно, что фонарик подбросили: площадку миллион раз за сегодняшний день облазили. Но это ладно. А если кто-то еще позарится на фонарик? Подберет, упрячет, а Вася-сельповский проговорится, скажет, у Вовки видел… Вовку пот прошибал от таких раздумий. И все-таки у него родилась подходящая мысль — засунуть фонарик Николаю Павловичу в пиджак. Вовка знал, что пиджак, в котором директор школы управляется по хозяйству, часто висит на гвоздике в прихожей. Однако без причины идти в дом к Негановым рисково, а причины никакой не было. Оставалось пробраться незамеченным.

Вовка выскочил на улицу, ощущая в кармане холодящую тяжесть фонарика. По его расчетам, Негановы сейчас собрались за столом, обедали.

Ну, так и есть. Неганиха пронесла из ограды дымящийся самовар. Лучшего момента и не придумать.

Но поселил же черт директора школы рядом с магазином. Кто-нибудь да торчит на улице: то из магазина, то в магазин.

Вовка собрался с духом и пошел мимо магазина в открытую — покупателей не переждешь.

И надо же, Вася-сельповский на крыльце появился, пальчиком Вовку к себе подозвал.

— Горит по деревне-то, товарищ Воронин.

Вовка с перепугу не понял, что горит, заоглядывался.

— Да нет, — засмеялся Вася, — дыму не видно, а фонарик ищут.

— Уже нашли, — соврал Вовка.

— Ну да, — не поверил Вася, — а карман-то у тебя чем оттянуло?

— У меня другой.

— Ты вот что, парень, — сказал Вася серьезно. — Тебе это баловство ни к чему. Доставай фонарик сюда.

Вовка совсем растерялся.

— Доставай, доставай, — Вася сам направил Вовкину руку в карман, и едва фонарик вынырнул на свет, как сразу же перекочевал к Васе в пиджак. — Ну вот, и не было у тебя ничего.

Вовка, не мигая, смотрел на Васю и ничего не мог сообразить.

— Ну, чего гляделки вылупил, дурачок? — сказал Вася ласково. — На, возьми себе рубль на конфетки.

Вот уж такого разворота Вовка не ожидал.

— Да что вы, дядя Вася… Я же отдать хотел…

— Вот и отдал, — сказал Вася, хихикнув. — Бери, бери конфет-то, пока магазин не закрыли.

Вовка бы ни за что до такой низости не опустился, не стал бы ничего покупать на омерзительную рублевку, но продавец вышел закрывать магазин на перерыв.

— Аркадий Ильич, — сказал Вася, — тут малец к тебе за конфетками прибежал. Уважь его.

Пришлось Вовке язык проглотить и молча войти за продавцом в магазин.

— Ну, каких тебе? — спросил Аркадий Ильич.

— Да хоть каких.

— Дешевых или дорогих? — не унимался Аркадий Ильич.

— Дорогих, — отчаянно крикнул Вовка.

— Правильно. Гулять, так с музыкой, — засмеялся подошедший Вася и похлопал Вовку по спине. Вовка поежился и сник. Поплелся к другу, к Митьке.

Митька был непреклонен:

— Да ты что? — возмущался он. — Тебя же купили за конфеты!

— Он рубль сунул, продавцу сказал.

— А ты верни обратно. Верни конфеты. Пусть сам жрет. Скажи, не продаюсь.

— Да я уже две конфеты съел.

— А ты все равно верни.

— Дак фонарик-то он не отдаст…

Это верно. Фонарик у Васи теперь не выудишь. Другой бы кто, может, и посочувствовал, а Вася-сельповский не из таких. Для него полежаевцы не свои, совеститься их нечего. Он всю жизнь по вербовкам проездил, а попал в Доброумовский лесопункт да и познакомился с Катей-Маланей. Теперь уж третий год живет у нее в примаках, а в Полежаеве все как чужой. За товарами съездит в район, и полдня свободен. А нет, чтобы в поле выйти и пособить колхозу — и не подумает.

С ним не знаешь в разговоре, с какого боку и подступиться. Теперь как хочешь, Вовка, крутись. Было плохо, стало еще хуже.

— Ты его припугни: мол, Неганову скажу, — посоветовал Митька.

Но в одиночку идти за фонариком у Вовки не хватало духу. Пришлось дожидаться, когда вернется с фермы Митькина мать и Митька будет свободен от брата.

— Ну что вы, ребята, — сказал Вася. — У меня зубы не терпят сладкого. Я конфеты и в рот не беру.

— Дядя Вася, я Неганову скажу, — выбросил Вовка последний козырь.

Вася осуждающе покачал головой:

— Вот дурачок. Его же спасают, а он никак не хочет понять. Ну, скажи Неганову. Я ведь у него не украл, — Вася строго посмотрел на ребят и поправился. — Не я у него украл.

Митя аж подскочил:

— Вовка тоже не воровал!

— Ну, я и не обвиняю его, потому что не знаю. Я только хочу сказать, что купил у Воронина за рублевку, что я не украл.

— Дядя Вася, так вот же конфеты… Я же принес их… Я только две штуки съел…

— Вот видишь, и съел к тому же, — сказал Вася укоряюще. — Нет, я назад не размениваюсь. Мне фонарик был нужен, я и купил.

— Так он же негановский!

— Ну, был негановский когда-то, а теперь мой. Мне он, ребята, по работе необходим. Я в разъездах бываю, мало ли где посветить потребуется. Без фонарика я как без рук.

Уговаривать его было бессмысленно.

— Вы вот что, молодые люди, — сказал Вася. — Вы о том не беспокойтесь, что я вас выдам. Сами будете молчать, так никто не узнает. Мне ведь с фонариком не в кино ходить, для поездок мне — в Полежаеве не увидят.

— Ну, дядя Вася, — сказал угрожающе Митька.

— А чего «дядя Вася», — развел Вася руками. — Дядя Вася купил хорошую вещь. Спасибо, что продали.