Фонтенбло

Бедной мадам де Люинь постоянно приходилось сглаживать разного рода противоречия и шероховатости, которые возникали в отношениях между королевой и фавориткой Людовика XV. Также очень высокой честью была поездка в одной карете с королевой и королем в Фонтенбло, и маркиза настойчиво добивалась этого. Королева сразу же ответила, что на это она никогда не пойдет. Мадам де Люинь осторожно заметила: «Мадам де Помпадур никогда не решилась бы просить об этом Ваше Величество, если бы знала, что король также не желает ее присутствия». После этого, разговаривая с мужем, добросердечная де Люинь как бы невзначай обронила, как, на ее взгляд, маркиза хочет сделать королеве приятное. Наконец, она буквально вырвала у королевы слова, что в том случае, если место в королевском экипаже освободится, то маркизе будет позволено сопровождать первых особ государства.

И конечно же, именно так и случилось, и счастливая мадам Помпадур отправилась в Фонтенбло с королевой и своим любимым королем. Она была так обаятельна и мила, что по окончании поездки королева смягчилась настолько, что пригласила фаворитку на обед.

Ф. Л. Ролан. Эвтерпа и Терпсихора. Будуар королевы

И все же никто не мог бы сказать, что королева плохо относится к мадам Помпадур. Конечно, ее религиозные убеждения не позволяли принять маркизу в качестве участницы церковных церемоний, но театр ее величество любила. И она пришла-таки на спектакль, устроенный маркизой, вместе с господином де ла Мот, только что получившим маршальский жезл, и герцогом и герцогиней де Люинь. Пьесу в этот день выбрал Людовик XV. Возможно, для набожной королевы это была не совсем та пьеса, что она мечтала бы увидеть, – «Модный предрассудок», который изящно, но все-таки высмеивал супружескую верность. Но мадам де Помпадур играла просто блестяще, и все зрители были в восторге. Следом за пьесой зрителям показали оперу «Бахус и Эригона». Герцог де Люинь сказал, что маркиза просто очаровательна, «у нее не слишком сильный, но исключительно приятный голосок». Хороша была и герцогиня де Бранка. Из мужчин-исполнителей наибольшее впечатление произвел на зрителей господин де Куртено, который, по всеобщему признанию, вполне мог бы стать профессиональным танцором.

Так мало-помалу артисты самодеятельного театра приобретали все больший профессиональный опыт. Им уже хотелось выступать перед многочисленной аудиторией. И такой день настал в 1784 году, когда весь королевский двор находился в Фонтенбло. Театр был устроен в пролете Посольской лестницы, которая соединялась с северным крылом. Этой лестницей пользовались очень редко, не больше двух раз в год, главным образом тогда, когда требовалось с особой торжественностью провести дипломатические прием или встретить очередную процессию рыцарей ордена Сен-Эспри.

Для того чтобы соорудить театр, воспользовались передвижными сборными конструкциями, и это было очень удобно, поскольку такой театр можно было необычайно легко собрать и разобрать. Макет театра нарисовал гуашью Кошен; рисунок, сделанный в серебристых и голубых тонах, выглядел чрезвычайно изящно. Он изобразил даже сцену из оперы «Асиз и Галатея», в которой выступали мадам Помпадур и виконт де Роан. На рисунке Кошена маркиза показана в роскошной пышной юбке из белой тафты, по которой были рассыпаны водопады, раковины и ажурные переплетения камышей, в нежной газовой драпировке. Зрители также были детально изображены.

Среди них Кошен нарисовал короля, держащего в руках либретто, его друзей. В оркестровой яме художник поместил играющего на фаготе принца Домб, на груди которого красовался орден Святого Духа.

В Фонтенбло ставилось множество пьес, но особой любовью публики пользовались не классические трагедии, а комедии. Мадам Помпадур, с ее тонким вкусом, предпочла бы, конечно, трагедии, но на их представлениях король откровенно скучал, а его желание было для нее законом. Он обожал пьесу «Принц де Нуази», в которой маркиза, переодетая в мужской костюм, сыграла заглавную роль. Она была столь очаровательна, что его величество в присутствии собравшихся придворных вышел на сцену и от души расцеловал ее, сказав, что во всей Франции невозможно отыскать более упоительную женщину.

Мадам Помпадур