Форель в зубах волка (СИ)

- Что ж, Джон – шептал он в черную шевелюру, обращаясь скорее к самому себе. – Для нее это будет тяжело, я знаю. Я ни в чем не виноват, но буду наказан. Мне придется ей солгать и причинить ей боль, но по-другому я не могу. Будем надеяться, что она тебя полюбит, как люблю тебя я. Лианна, Лианна… Почему благородные поступки всегда причиняют кому-нибудь боль? Бедная моя Лианна. Бедная Кет.

Кейтилин не помнила, как оказалась в спальне. Там ее ждал кастелян замка сир Родрик Кассель, мейстер Лювин и девушка, назначенная ей в услужение. Слезы ее к тому времени уже высохли, и она достаточно взяла себя в руки, чтобы улыбаться им, задавать вопросы и внимательно слушать ответы. Сир Родрик был человек уже в летах, основательный, и его рассказ о том, как устроено хозяйство Винтерфелла, откуда привозят мясо, рыбу, муку, овощи, как варят эль, сколько человек здесь служит, чем они занимаются и какую плату получают, затянулся надолго. Когда он, наконец, ушел, мейстер не менее подробно рассказал ей о знаменосцах лорда Старка, многие из которых будут на сегодняшнем пиру – их владения, состояние и характер каждого, их отношения с семьей Старков и между собой. Кейтилин прикладывала все усилия к тому, чтобы запомнить все это, но на самом деле едва его слушала. Сердце словно кипящей смолой заливало гневом и обидой.

Наконец, ушел и он. Кейтилин, желая остаться наедине с самой собой, чтобы дать выход душившим ее чувствам, вместо этого принялась вместе со служанкой разбирать сундуки и раскладывать по местам вещи в спальне и ее личном солярии. Закончив, она переоделась в платье понаряднее и спустилась в большой зал Винтерфелла. Там царило праздничное настроение – повсюду горели свечи, на столах красовались блюда с цельными зажаренными на вертелах тушами кабанов и оленей, ковриги хлеба, служанки разливали эль. При ее появлении Нед встал, спустился с высокого места, на котором стоял их стол, подал ей руку и проводил на ее место рядом с собой. Свою новую госпожу знаменосцы, домашние гвардейцы и другие гости приветствовали поднятыми кубками эля и криками.

Пир длился долго – гости от души ели, пили, пели песни, которые по мере того, как откупоривались новые бочки эля и вина, становились все менее приличными. Кейтилин старалась не краснеть и принимать все как должное, но простота здешних нравов ее все же коробила, она-то привыкла к более утонченным южным нравам – в Риверране, как и в Близнецах и других богатых замках Речных земель, подражали либо Бобровому утесу, либо столице. Здесь же все было по-другому – люди кидали объедки под ноги собакам, во все горло хохотали, щипали служанок за зад, а какой-то огромный человек в мехах – мейстер потом сказал ей, что это был Большой Джон Амбер – затеял драку. Ее муж вел себя так, как будто происходящее было в порядке вещей – отвечал поднятым кубком и добрым словом на каждую здравицу, и время от времени сажал за стол кого-то из знаменосцев для отдельной беседы. Больше того, он и с Кет вел себя совершенно невозмутимо, как будто не было этой отвратительной сцены в детской всего несколько часов назад.

Свечи догорели почти до основания, когда гости, наконец, угомонились и стали разбредаться по своим комнатам, а кое-кто из тех, кого свалил крепкий эль лорда Старка, остался спать прямо в Большом зале на скамьях. Слуги уносили остатки еды на кухню и собирали грязный тростник с корками и костями. Наутро, знала Кейтилин, здесь будет так же чисто, как было до пиршества. Сама она чувствовала себя очень усталой – не столько от самого пира, хотя у нее и шумело в ушах, сколько от того, что приходилось сдерживаться изо всех сил, скрывая, до чего ей больно и тяжело, насколько она чувствует себя униженной и опозоренной.

Сидя на краю постели, она расплетала волосы. Нед задержался в коридоре поговорить о чем-то с Джори Касселем, капитаном домашней гвардии, и она уже решила не ждать мужа и ложиться спать, когда он вошел в комнату, закрыв за собой дверь, и встал перед ней. Кет знала, что он смотрит на нее и чего-то ждет, но упорно смотрела на свои руки, сложенные на коленях.

- Его зовут Джон Сноу.

- Бастард – Кейтилин словно выплюнула это слово, и оно ядовитым облачком повисло в воздухе. Эддард поморщился.

- Да. Он будет жить здесь.

Тут она вскинула на него взгляд – потрясенный и злой – и Нед, хотя и был сердит на нее, себя и все происходящее, не мог не заметить, что гнев делает ее еще прекраснее. – Он будет жить здесь и воспитываться наравне с Роббом. Я не допущу, чтобы его сослали на кухню или на псарню как слугу.

- Но… - Кейтилин хотела возразить, но запнулась, не зная, что сказать. Это же невозможно, немыслимо и непристойно! Бастарды знати никогда не воспитывались как законные дети, самое большее, что мог сделать лорд, наградивший ребенком женщину, не бывшую его женой – это признать свое отцовство и дать какие-то деньги на его воспитание и прокорм, но не более того. Никогда еще не бывало, чтобы незаконнорожденный воспитывался вместе с первенцем как родной брат!

- Такова моя воля, и это не обсуждается. – холодно отрезал Нед.