Форма реальности. Скрытая геометрия стратегии, информации, общества, биологии и всего остального

Тэд Оттман, еще один тайный картограф, на собрании республиканцев заявил: «Карты, которые мы принимаем[584], определят, кто будет у власти в ближайшие десять лет… Мы можем и обязаны нарисовать карты, которых на протяжении десятилетий у республиканцев не было». Красноречивые слова. Не просто можем, а обязаны. Отсюда следует, что главная обязанность политической партии – защищать собственные интересы от притязаний потенциально враждебного электората. Практика проводить границы округов для обеспечения преимущества себе и своим сторонникам называется джерримендеринг, и именно с его помощью получается, что в колеблющемся штате вроде Висконсина республиканцы получают более серьезный перевес в нижней палате законодательного собрания, чем в более консервативных штатах вроде Айовы или Кентукки.

Честно ли это?

Короткий ответ: нет.

Длинный ответ потребует немного геометрии.

ИСКУССТВЕННЫЕ РАЗЛИЧИЯ И ТОНКОСТИ СИЛЛОГИЗМОВ

Демократический образ управления государством основан на принципе, что мнение каждого гражданина должно учитываться в процессе принятия решений. Как и все хорошие принципы, этот тоже легко сформулировать, трудно точно выразить и почти невозможно реализовать абсолютно удовлетворительным образом.

Прежде всего, дело в масштабах. Даже скромный по размерам город слишком велик, чтобы выносить на референдум любое решение – о планировке, школьной программе, общественном транспорте или налогах. Существуют обходные пути. В случае уголовных преступлений мы вытаскиваем из шляпы наугад двенадцать имен людей и предоставляем им право решать. Для большей части повседневного управления городами и штатами решения принимаются государственными органами, а участие избирателей случайное и косвенное. Но когда дело касается законодательной деятельности, базовой структуры действий правительства, мы используем систему выборных представителей, при которой люди выбирают небольшую группу законодателей и уполномочивают их выступать от имени народа.

Как выбрать этих представителей? Массой разных способов, но тут уже нюансы начинают иметь значение. Избиратели на Филиппинах могут голосовать сразу за 12 кандидатов, и 12 человек, получивших больше всего голосов, входят в сенат. В Израиле каждая политическая партия составляет список предполагаемых законодателей, и избиратели выбирают партию, а не отдельных людей. Затем каждая партия получает места в кнессете в соответствии с долей набранных голосов. Однако наиболее распространен способ, применяемый в Соединенных Штатах: вы делите население на заранее определенные избирательные округа, и каждый округ выбирает своего представителя.

В США округа распределяются по географическому принципу. Но это необязательно. В Новой Зеландии[585] у маори есть собственные избирательные округа, которые накладываются на общие: маори могут голосовать хоть в своем, хоть в общем округе, где они проживают. Разделение может вообще не иметь географического контекста. В законодательном собрании Гонконга есть место, за которое голосуют только преподаватели и работники образования, – одно из тридцати пяти мест по функциональным округам[586]. В центуриатных собраниях (комициях) в Древнем Риме избирательные округа распределялись по уровню благосостояния. В верхней палате Эряхтаса (ирландского парламента) три сенатора избираются выпускниками Дублинского университета, а еще три – выпускниками Ирландского национального университета. Собственное место в парламенте Ирана имеют евреи.

Американцы привыкли думать об американском способе как о единственном и неповторимом, однако предлагаю поразмышлять и о других способах, которыми можно разделить голосующее население США. Что, если избирательные округа в штатах создавать не по географическому принципу, а по возрастным группам равной величины? С кем у меня больше общего в политических приоритетах и ценностях – с пожилым пенсионером, живущим в десяти милях от меня, или с 49-летним человеком, которому осталось планировать примерно такую же продолжительность жизни, как и мне, у которого дети, вероятно, того же возраста, что и у меня, но живет он на противоположном конце штата? Должны ли законодатели проживать в своем «хронологическом» округе? (Если да, то это точно решит проблему ленивых политиков, по инерции остающихся на своем посту: если только представители не будут распределены крайне равномерно по дате рождения, то со временем они станут регулярно сталкиваться между собой по мере перемещения в старшие возрастные группы.)