Форма реальности. Скрытая геометрия стратегии, информации, общества, биологии и всего остального

Но я не упоминал об этом. И вот почему. Один из главных эффектов джерримендеринга – плотное и однородное размещение демократов в округах, где у республиканцев вообще нет шансов. В год с общим демократическим настроем, как, например, в 2018-м, кандидату от республиканцев даже не стоило пробовать выдвигать кандидатуру.

Таким образом, в 2018 году в 30 избирательных округах из 99 никаких кандидатов-республиканцев не выдвигалось вообще (мой округ в Мэдисоне, естественно, был одним из них); в то же время нашлось всего 8 округов, где кандидатов не выставляли демократы. Любой из этих 30 округов дал бы какое-то количество голосов кандидату от республиканцев, если бы он там был. Однако величина 53 % соответствует тому, что там вообще нет республиканских настроений.

И числа Шимела, и числа Мэддоу оказались верны. И это каким-то образом усугубляет ситуацию! Ложные величины можно исправить. Но на верное число, используемое для создания ложного впечатления, гораздо труднее надеть намордник. Люди часто жалуются, что никто больше не любит факты, числа, рассуждения и науку, однако как человек, рассказывающий об этих вещах публично, могу заявить, что это неправда. Люди любят числа и впечатлены ими, причем иногда даже больше, чем следовало бы. Аргумент, подкрепленный математикой, обладает определенным авторитетом. И если вы используете его, то несете особую ответственность за то, чтобы делать это правильно.

НЕПРАВИЛЬНЫЕ ВОПРОСЫ

Если под подозрение попадает даже тот основной принцип, что при равном голосовании получающийся законодательный орган должен иметь аналогичный состав 50 на 50, то остается ли вообще какая-то надежда на определение честности? Как разобраться, какая из четырех карт Крайолы правильная? Может быть, это вариант 1, соответствующий пропорциональному представительству, где у Пурпурных шесть мест, а у Оранжевых – четыре? Или вариант 3 с нулевым разрывом эффективности, где у Пурпурных перевес 7–3? А что насчет варианта 4? Вроде бы кажется неправильным, что Пурпурные получили все места в собрании, но, как мы только что видели, именно это и должно происходить, если штат Крайола будет политически однородным, с соотношением 60 на 40 во всех городах и деревушках. В этом случае неважно, где проводить линии, – каждый избирательный округ будет давать результат 60–40 в пользу Пурпурных, и в итоге вы получите однопартийный законодательный орган.

Республиканцы Висконсина предложили бы не вычеркивать даже вариант 2: если концентрация Пурпурных в городах достаточно велика, возможно, любая разумная карта даст четыре интенсивных пурпурных округа и шесть умеренно оранжевых.

Похоже, мы зашли в тупик: нет четкого способа посмотреть на эти величины и решить, какая карта справедлива. Это ощущение беспомощности радует махинаторов, которые предпочитают беспрепятственно делать свое темное дело по вычерчиванию границ. Оно лежит в основе каждого аргумента, приводимого в защиту этой практики в суде: возможно, это справедливо, возможно, нет, но, как ни прискорбно, Ваша честь, просто не существует способа рассудить.

Может быть, и нет. Но мы с вами не судьи. Мы в данный момент – математики. Нас не связывают рамки закона, и мы можем использовать все имеющиеся под рукой инструменты, чтобы попытаться выяснить, что на самом деле происходит. И если нам очень повезет, мы придумаем что-то, с чем можно выступить в суде.

Юридические баталии по поводу джерримендеринга[637] достигли апогея в марте 2019 года, когда Верховный суд заслушал прения сторон в двух делах, что потенциально могло закрыть или открыть ту конституционную дверь, которую судья Кеннеди оставил маняще приоткрытой. Сам Кеннеди не участвовал в слушаниях: годом ранее он ушел в отставку, а его место в суде занял Нил Горсач[638]. Одно дело, Ручо против группы Common Cause, поступило из Северной Каролины; другое, Бенисек против Лэймон, – из Мэриленда. Обе оспариваемые карты относились к избирательным округам для выборов в палату представителей США. Карта из Северной Каролины, составленная республиканцами, была устроена так, что десять из тринадцати мест штата железно принадлежали республиканцам; в то же время в Мэриленде, наоборот, уже демократические власти сократили число реальных мест для республиканцев до одного из восьми. Составителей мэрилендской карты консультировал Стени Хойер – ветеран-конгрессмен от демократов и лидер большинства в палате представителей, который однажды сказал в интервью: «А сейчас позвольте со всей ясностью заявить, что я регулярно занимаюсь джерримендерингом»[639]. По иронии судьбы, политическая карьера Хойера началась, когда он 27-летним новичком в политике выиграл гонку 1966 года за место в сенате штата Мэриленд – место, которое появилось именно в том году после того, как Верховный суд в результате дела Рейнольдс против Симса запретил в Мэриленде избирательные округа неравного размера при выборах в сенат[640]. (К сожалению, Исаак Штраус не дожил до этого.)