Форма жизни

Позже Эрих обнимал её труп много часов, не давая похоронить. Лицемерные взрослые фальшиво хлюпали носами, сморкались, вздыхали, жалели Эриха. Интересно, что бы они сказали, узнав об остром, болезненном наслаждении, которое испытывал подросток, осязая коченеющее тельце? Это было почти так же приятно, как протыкать иголкой очередную бабочку и завороженно следить, как трепещут полупрозрачные крылья…

Эрих мотнул головой. Не время для воспоминаний.

— Что ты делаешь, Лори? — поинтересовался он, шагнув к кровати.

— Ничего, — Лорэлай отвернулся, словно закрываясь от него и говоря этим — «уходи». Эрих ссутулился.

— Лори…

— Что-то ты быстро вернулся от своего эвтанатора. Совсем не умеешь растягивать удовольствие! — Лорэлай попробовал саркастически усмехнуться, но голос его был горек, как лекарство.

Эрих сел на кровать и погладил певца по голове.

— Прошу тебя. Не сердись. Я люблю только тебя. Ты знаешь.

Его пальцы зависли в пустоте: Лорэлай отодвинулся. Как бы между прочим убрав подальше ноутбук.

Эрих вздохнул. Ох уж этот Дива! Старый спектакль. В результате Лорэлай «простит» его, но упрочит свою власть над ним. Чёрта с два.

Эрих решительно привлёк к себе Лорэлая и стал настойчиво, жадно целовать его шею. Лорэлай старательно отворачивался, сжимал губы. Эриху это не нравилось.

— Ну что такое?

— Я не хочу!

— Глупости, — голос Эриха слегка осип от желания и раздражения, ему порядком надоели выкрутасы Лорэлая.

— Я не могу, — процедил тот, слегка обнажив клыки, — ты грязный после него.

— Да не было у меня ничего с этим зомби!

— Хм. Странно. Кажется, твои намерения были более чем ясны, и вдруг ты передумал? — Лорэлай скривил губы в усмешке.

— Нет, не передумал. Он наотрез отказался. И…

— Он… Что? — Лорэлай медленно повернулся к Эриху и усмехнулся. — Ты что, шутишь? Как зомби класса Бета может отказать?

— Мортэм — может, — сурово поджал губы биолог. — Не забывай, он не такой, как все прочие зомби.

— Конечно, я помню, он почти такой же как и при жизни, — с сарказмом усмехнулся Лорэлай. — И ты, разумеется, ничего не смог поделать против солдата, который выше тебя на голову и в полтора раза шире в плечах! Меня скрутить и заставить гораздо легче!

Эрих отодвинулся от Лорэлая. Тот засмеялся уже с нескрываемым презрением.

— Наш всемогущий Эрих не смог поставить на место какого-то эвтанатора! — всплеснул руками певец, театрально играя интонациями.

Эрих вскочил и ринулся прочь из комнаты. Смех Дивы втыкался в спину ледяными иголками.

* * *

Биолог размашисто шагал по коридору своих катакомб, в которых располагались лаборатории.

Очередная дверь лязгнула, словно челюсть акулы. Понятие ярости и бешенства практически не было знакомо Эриху, и сейчас воспринималось болезнью, разладом в организме. И причиной стал простой эвтанатор.

«Всего лишь зомби. Какой-то чёртов зомби!»

Эрих заперся в лаборатории. Едкие запахи кислот, щелочей и немного подгнившего человеческого мяса не просто впитались в стены и полы, но воспринимались частью этого места. Из высоких матово-белых шкафов пялились черепа, в высоких колбах, наполненных мутноватой жидкостью, плавали фрагменты человеческих тел. Лаборатории господина Резугрема напоминали скорее застенки средневековой инквизиции, но он не стремился угнаться за модой на пластик и хромирование.

Эрих подошёл к хирургическому столу. Скальпель лёг в ладонь привычно, удобно, сразу нахлынул покой, какой приходил к биологу только здесь. Надо было сразу прийти сюда, а не к Диве.

«Я могу всё! И перекроить тебя по своему вкусу, Мортэм, чёртов упрямец!», — Эрих ухмыльнулся. Он прощал Лорэлаю всё, но терпеть оскорбления от какого-то там эвтанатора не собирался.

Скальпель был символом всевластия. Эрих надавил большим пальцем на лезвие и задумчиво слизнул выступившую каплю крови. Просто вырезать определённые участки мозга, и Мортэм станет послушной мебелью, которая без приказа не посмеет даже моргнуть.

Но тогда чем он будет отличаться от прочих? Эриха покорила не только его красота, но и уникальность. Да, остатки разума и свободной воли могут являться досадной помехой в использовании данного экземпляра. Значит, к нему надо просто найти иной подход.

Кажется, на Мортэма неплохо действует шантаж?

Эрих положил скальпель обратно к прочим инструментам. Острейшее лезвие перехватило белесый, как лицо Мортэма, отблеск люминесцентных ламп.

Затем биолог извлёк из кармана потёртых джинсов небольшой обтекаемый предмет, похожий на миниатюрный фонарик. Особое приспособление, сконструированное Эрихом Резугремом специально для усмирения вырвавшихся из-под контроля зомби, с которым он никогда не расставался. Оно работало как электрошок, но воздействие его имело для мёртвых несколько иные последствия, чем для живых.

Бальзамирующие препараты по телу зомби разносят нанороботы, попадающие в организм с каждой инъекцией. Они инспектируют состояние тела, обновляя повреждённые клетки и снабжая ткани веществами, необходимыми для их нормального функционирования, которые синтезируют из сыворотки и тел погибших, отработанных собратьев.