Формула бессмертия

Ближе к полуночи веселье разгоралось все сильнее, градус в крови присутствующих повышался, многие поснимали маски, а некоторые — не только их. Собственно, гостей на вечеринке можно было разделить на пьяных и очень пьяных. И только единицы, подобно Оксане, сохраняли трезвость мысли. Как обычно бывает на подобных мероприятиях, гости разделились на группки по интересам, а те — на парочки. Режиссер Кротенко продолжал опекать Оксану, по-прежнему оставаясь ее гидом, хотя к нему то и дело приставали, пытаясь увлечь в свои компании, а то и просто выпить на брудершафт. Количество выпитого уже чувствовалось в его движениях — мужчину слегка пошатывало. Оксана, выпив на протяжении всего вечера два фужера вина, чувствовала себя вполне нормально и решила, что пора возвращаться домой. Поговорить с кем-нибудь из киногруппы в данной обстановке было невозможно.

Внезапно с громким треском взлетели ракеты фейерверка, рассыпавшись разноцветным дождем. Одна, другая, третья. Раздались бурные аплодисменты и радостные крики.

И тут она увидела метрах в тридцати от нее, в стороне от веселящихся гостей, одинокую фигуру, наблюдающую за происходящим. Благодаря свету от ракет Оксана хорошо рассмотрела ее и вздрогнула от неожиданности — на человеке был темный сюртук и смеющаяся маска, подобная той, что была в фильме, но только темно-зеленого цвета, со свешивающимся красным языком — маска богини Кали! Когда ракета долетела до земли и погасла, фигура незнакомца скрылась в полутьме.

— Пойдемте! — Оксана рванулась вперед, но Кротенко ее удержал.

— Ксюша, почему ты все время со мной на «вы»? — Язык у него слегка заплетался. — Давай выпьем и поцелуемся — на брудершафт! Я тебе совсем не нравлюсь?

Оксана повернулась к режиссеру, отвлекшись на мгновение, а когда вновь посмотрела в сторону человека в зеленой маске, его уже не было — как будто он растворился. Вверх взлетели еще несколько ракет, но она его больше не увидела. Оксана почувствовала раздражение и с неприязнью взглянула на режиссера, продолжавшего крепко держать ее за руки и пытавшегося привлечь к себе.

— В таком виде вы мне не нравитесь! И пить я больше не буду — мне нужно ехать домой!

— Зачем? У Алмазова шесть спален! Шесть! Выбирай любую!

— Я предпочитаю вернуться домой. Присутствующему тут народу для ночлега потребуется больше, чем шесть спален.

— Я сомневаюсь, что кто-то будет спать. Гулять будут до утра и, кто знает, до какого дня.

Оксана не знала, как отделаться от пьяного режиссера, все настойчивее пристающего к ней, и при этом соблюсти правила хорошего тона. Ведь ей еще придется неоднократно общаться с ним, а только что замеченная фигура в маске богини Кали подсказывала, что нужно искать среди этой киношной братии.

И тут она увидела Ирочку Рябинину, еще больше опьяневшую. Девушка сняла блузку и, оставшись в полупрозрачном лифчике и коротенькой юбочке, демонстрировала танец живота, что у нее получалось довольно здорово. Зрителями были трое мужчин среднего возраста, подбадривающих ее хлопками в ладоши, среди которых она узнала полноватого актера Барсукова. Он был в темном сюртуке, но уже без своей красной маски. И хотя он был одет точно так же, как тот, в зеленой маске, Оксана не сомневалась, что это разные люди, имевшие разное телосложение.

Оксана, дав обнять себя за талию, продолжала говорить с режиссером и незаметно подвела его к Ирочке, как раз закончившей свое выступление и пожинавшей аплодисменты. Расчет оказался верным, Ирочка вновь мертвой хваткой вцепилась в режиссера, «отбив» у соперницы. Воспользовавшись тем, что они стали выяснять отношения, Оксана ретировалась. Сделав круг, она так и не нашла ни обладателя темно-зеленой маски, ни «Дарта Вейдера». Проведенный здесь вечер ничего не прояснил, а наоборот, вызвал новые сомнения и вопросы.

Оксана направилась к дому, у колонн которого беседовали двое мужчин и женщина, в которой она узнала жену Алмазова. Подойдя поближе, она увидела, что один из мужчин — ассистент оператора Володя, а второй был ей незнаком.

— Вета, большое спасибо, — сказала Оксана, — был чудесный вечер, но мне пора возвращаться домой.

— Куда вы поедете на ночь глядя? Переночуйте у нас.

— Спасибо, но завтра у меня много дел с утра, и я привыкла ночевать дома.

— Боитесь повторить судьбу Дездемоны? Судя по времени возвращения, скандала все равно не миновать! — хихикнул незнакомый мужчина.

— Ося, перестань! Это не твое дело! — одернула его Вета. — Извините, Оксана, он выпил лишнего.

— Что?! Я, Осип Финкиштейн, говорю все, что думаю! И мне есть что сказать! — заявил мужчина, гордо выпрямившись, хотя нетвердо стоял на ногах.

— Прощайте! — Оксана повернулась и пошла на выход.

Вета ее догнала:

— Я вас проведу. Извините, Ося, когда трезвый, очень культурный и вежливый. А тут на него нашло! Он пишет музыку, по его мнению, гениальную, но, кроме него, никто так не считает.

— Теперь понятно — нереализованные амбиции. Я на него не в обиде.